24 марта на Малой сцене МХТ им. А.П. Чехова состоялась премьера спектакля по повести братьев Стругацких «Далëкая Радуга».
Научная фантастика на сцене – нечастый гость. Фантастика братьев Стругацких, похоже, и вовсе на подмостки ещё ни разу не переносилась. Очень уж она сложная и слишком научная для сценического воплощения. Все участники спектакля признавались, что после знакомства с повестью со страхом и сомнением смотрели на будущее новой работы. Поставить на небольшой сцене вещь, насыщенную невообразимой в настоящем времени техникой, несуществующей машинерией, звездолëтами и прочими штуками из будущего – дело почти безнадёжное.
Прежде чем понять, как справился с этим постановщик спектакля Андрей Гончаров, стоит обратиться к истории и времени написания повести. Борис и Аркадий Стругацкие – плоть от плоти «шестидесятники», физики-лирики, романтики-идеалисты. «Далёкую Радугу» они написали в 1963 под влиянием фильма Стэнли Крамера «На берегу». Кинокартина о последних днях человечества, вымирающего после ядерной катастрофы, произвела на писателей неизгладимое впечатление. В 1961 году в СССР была испытана самая мощная водородная бомба. Стругацкие решили создать произведение с основной идеей ответственности людей за планету, на которой они живут, за последствия экспериментов, которые они ставят во имя прогресса цивилизации.
В далёком и, вероятно, коммунистическом 23 веке, люди давно вырвались за пределы галактики и освоили другие планеты. На процветающей Земле без войн и разного рода конфликтов царит благоденствие. Эксперименты в различных областях науки учёные предпочитают проводить на других планетах, например, на далёкой Радуге. Там уже три десятка лет физиками осуществляются опыты по нуль-транспортировке. Мечта человечества о телепортации близка к исполнению, но после одного из опытов возникают две гигантские энергетические волны неизвестного ранее типа, которые невозможно «погасить» обычными методами. Скоро волны, несущиеся друг к другу, сжигая всё живое на своём пути, должны встретиться и «схлопнуться» в районе экватора, где находится столица планеты. Именно в этом месте научно-фантастический аспект повести сменяется аспектом человеческих взаимоотношений и тотальной ответственности всех людей и каждой отдельной личности перед человечеством, природой, космосом, будущим, жизнью.
Спектакль Андрея Гончарова аккумулирует всю основную проблематику повести – научную, фантастическую, социально-нравственную и даже лирическую. Последняя выносится на первый план событий. Очевидно, что дела «далёкого далёка», которое может и не случится, произведут на зрителя гораздо меньшее впечатление, чем драматичная история любви и спасения. Следуя этой логике, во главу повествования режиссёр ставит не фантастику и катастрофу, а людей, их отношения, поведение и раскрытие характеров в экстремальной ситуации. Спектакль обретает почти голливудский сюжет с напряжённым ожиданием развития действия, но без головокружительных эффектов и непременного хэппи-энда.
Внутренней составляющей постановки не хватает динамики, внешней – яркости. Идеально-устроенный мир землян, живущих на планете Радуга, представляется автору спектакля исключительно белым, образ жизни сибаритственно-релаксирующим, а речь учëных – насыщенной фанатстической заумью. Некоторые герои на сцене похожи друг на друга, как яйца в корзине, и разобраться, кто есть кто, не такое простое дело. Отличительной чертой населения 23 века стали странные мужские причёски, непременные усики или даже усища, непрактично-белые одежды фасонов, искажающих пропорции фигуры. Впрочем, не исключено, что именно таким внешний мир будущего представлялся читателям фантастики из шестидесятых, недаром сценография и костюмы напоминают старые советские фильмы или книжные иллюстрации той эпохи.
Поскольку опорной линией спектакля становится история любви физика Роберта Склярова (Данил Стеклов) и детсадовской воспитательницы Тани (Мария Карпова), то драматизм приближающейся катастрофы уходит на второй план. Время действия (одни сутки), кажется гораздо более продолжительным, стремительно несущиеся навстречу друг другу опасные волны – слишком медлительными. Всё в целом происходит неспешно: герои много и долго разговаривают, выясняют отношения, плавно передвигаются. Словно и нет никакой беды.
Для фантастов Стругацких на первом месте всегда было будущее, о котором они прозорливо беспокоились, и не зря. Многое из того, что они описали в «Далёкой Радуге», становится остроактуальным сейчас. Например, история с Массачусетской машиной – быстродействующим киберустройством с «необозримой памятью». Изобретённая в XXII веке, машина проработала всего четыре минуты, после чего её срочно отключили и навсегда изолировали от общества под вечный запрет использования. Дело в том, что искусственный разум моментально начал проявлять себя как самостоятельная цивилизация. И именно сегодня, когда искусственный интеллект всё больше овладевает умами, всё чаще вспоминаются предупреждения всех мировых фантастов, не без основания полагающих, что человечество роет себе яму.
Провидческой представляется и мысль о том, что реакция природных сил на интенсивное движение прогресса может оказаться непредсказуемой. Многих сегодняшних катаклизмов можно было бы избежать, если бы люди бережнее и осторожнее взаимодействовали с планетой, на которой им выпало жить.
Любовная лирика Стругацких представляет из себя аккомпанемент, украшающий основную научно-фантастическую линию. Как менее важная часть сюжета, она не обладает необходимой для лирики трепетностью и тонкостью. Поступок Роберта Склярова, который предпочёл спасти свою возлюбленную, а не детей планеты Радуга, представляется малоправдоподобным для жителя эпохи развитого коммунизма и гуманизма. Он скорее служит доказательством того, что в «прекрасном далёко» земляне здорово расслабились и потеряли бдительность. Зачем вообще на планете, предназначенной для опасных экспериментов, живут дети? И почему для эвакуации населения целой планеты «на приколе» стоит один-единственный звездолёт, места в котором, разумеется, на всех не хватает?
Самым интересным персонажем спектакля становится Матвей Вязаницын (Павел Ворожцов), директор учёных на планете Радуга. Когда место руководителя научной базы занимает достойный, но далёкий от науки человек – звездолëтчик и десантник, то жди беды. В момент катастрофы директор теряется и остро ощущает свою неспособность руководить экстремальной ситуацией. Герой Павла Ворожцова моментально утрачивает внешний лоск и уверенность, в его глазах таится нешуточный страх. Выходит наружу «мякинная» сущность мужа-подкаблучника, раскрывается вечно актуальная проблема «человека не на своём месте». Отличная актёрская работа с объëмным характером персонажа, которому хочется сочувствовать и находить понимание его человеческим поступкам и качествам.
Как это часто бывало в искусстве 60-х, финал произведения отдаётся на додумывание зрителям. И, несмотря на общую трагичность происходящего, спектакль оставляет светлое ощущение чуда. Возможно, оно всё-таки случилось, если внимательно прочитать следующие книги братьев Стругацких.
