В хрестоматийном диалоге Ивана и Алеши Карамазовых Иван отказывается от высшей гармонии, если за нее придется заплатить слезинкой «хотя бы одного ребенка». Совместный проект Творческого объединения «Вахтанговский Практикум», Национального чемпионата творческих компетенций ArtMasters и театра «Школа драматического искусства» – о том, сколько таких слезинок проливается во все времена, и о том, что они оставляют в детских душах раны, которые рано или поздно порождают новую жестокость.
Достоевский высоко ценил реальность, считая ее богаче и глубже любого вымысла, однако в истории все же остался как романист. Его публицистика отпечаталась в культуре идеями и проклятыми вопросами, но сама по себе нечасто становилась объектом интерпретации и основой для нового художественного высказывания. Особенно в театре. Тем интереснее постановка Аси Князевой «Дневник писателя» по текстам, которые Достоевский публиковал в одноименной рубрике журнала «Гражданин» и в собственном журнале, выходившем в 1876-1881 годах.
Внимание режиссера привлекли рассказы и очерки, посвященные детству – периоду, когда закладываются основы личности. Спектакль показывает радость ребенка от встречи с добротой и его восторженный интерес к миру, исследует истоки лжи и оборотную сторону невинности. А главное, предостерегает взрослых от равнодушия и жестокости, влияние которых сильнее, чем мы можем представить, и страшнее, чем готовы признать. Неслучайно за историями детей, лишенных внимания и заботы, в постановке следуют истории самоубийц. Круг обиды, внутренней пустоты и ненависти (к миру и к самому себе) замкнулся. Разорвать его может только самопожертвование, на которое, увы, способны немногие.
Переносить на сцену публицистику – задача не из легких: спектакль рискует превратиться в читку, монотонное перечисление идей. Асе Князевой удалось избежать этой опасности. Ее «Дневник писателя» очень зрелищен. На припорошенной снегом пустой сцене проходит настоящий карнавал. Актеры танцуют и поют, играют в снежки, катаются на санях, разыгрывают пантомиму и даже управляют марионетками. Все это они делают задорно, самозабвенно и очень талантливо. Каждый участник спектакля исполняет несколько ролей, и наблюдать за перевоплощениями Антона Власова и Софии Игрушкиной, Анны Карабаевой и Руслана Погодина, Полины Утукиной и Гоши Шимоненко, Тамары Лаврик и Марии Лисовой – сплошное удовольствие. Актеры изящно балансируют на грани трагедии и фарса, переплавляют разнообразие эмоций в единство образа… И все же их виртуозные работы – не главное в спектакле. Как, впрочем, и трагические истории, которые он рассказывает.
Каждую из них можно без труда заменить современным аналогом. Количество несчастных детей в эпоху интернета и компьютерных игр, крупных корпораций, работа в которых заменяет жизнь, и свободы, которая слишком часто переходит во вседозволенность, точно не уменьшилось. Минимализм декораций, комичная пестрота костюмов, подчеркнутая театральность и условность позволяют создателям спектакля сделать акцент на вневременности – не столько характеров и сюжетов, сколько стоящих за ними идей.
Именно идеи писателя, его слова – главные герои «Дневника писателя». Выведенные мелким неразборчивым почерком, они проецируются на задник сцены, мелькают на рукавах платьев и полах пиджаков (вместе с надписью жирным шрифтом «Бессмертный Достоевский»), превращаются в узоры на туниках, в которых участники постановки появляются в ее начале и конце. Споря друг с другом цитатами из философских рассуждений Достоевского, актеры и сами на короткое время становятся олицетворением его идей.
Хотя постановка в первую очередь посвящена детям и детству, в ней звучат и другие темы. Вслед за Достоевским создатели спектакля размышляют о том, как неверие в себя порождает ложь; как важно порой ошибаться в милосердии, а не в жестокости; как всеобщее обособление иссушает души, а отсутствие идеалов и целей постепенно убивает их… Слова, сказанные несколько веков назад, удивляют и даже пугают своей актуальностью. Диагноз человеку и обществу поставлен очень давно, но идеи продолжают витать в воздухе, неспособные изменить жизнь.
Впрочем, Достоевский предвидел и это. «Истина лежит перед людьми по сто лет на столе, и ее они не берут, а гоняются за придуманным». И захлебываются в водовороте злобы и нелюбви, которые, увы, родом из детства.
Автор Татьяна Ратькина
