Марк Захаров говорил про пьесу Григория Горина «Тиль», что это дерзкое и остроумное сочинение было необходимо молодому театру. В 1973 году в Ленкоме произошли большие изменения, и постановка про Уленшпигеля не просто стала удачным началом для нового главного режиссёра и обновлённой труппы, но и придала им импульс, вдохновила на великие дела. Так что, пожалуй, не случайно труппа Городского, который в последние полтора года пережил перезагрузку и масштабное обновление, решила прибегнуть к помощи легендарного насмешника и борца, который по преданию целую страну вдохновил на сопротивление жестокой и несправедливой власти.
Команда спектакля соединила роман Шарля де Костера с пьесой Горина, добавив старинных песен на голландском и вполне современных — на русском, замешав всё это с многочисленными визуальными и пластическими отсылками к полотнам Брейгеля и Босха. Замах достоин уважения: история вышла масштабная, хоть и несколько схематичная. А вполне человечные у Горина персонажи обрели мифологическую монолитность: здесь борются не люди и даже не их страсти, а абстракции. Народный герой и его друзья против узурпатора-кровопийцы и его прихвостней. Или даже так: любовь против смерти, добро против зла. В первом случае побеждает, конечно, любовь, а во втором… — тоже любовь, потому что само понятие «добро» (вместе с «верой» и «честностью») дискредитируют себя в уродливой атмосфере противостояния и подавления, когда всю жизнь знакомый сосед может доносом отправить тебя на костёр.
На что это похоже?
Создатели никак не определяют жанр спектакля, но если бы в этом была потребность, можно было бы назвать его эпическим концертом — здесь много поют под неожиданные контрабас, бас- и электро-гитару, ханг и кахон. Выходит шумно, ритмично и бойко: на нить повествования нанизывается множество событий из жизни бродяги-Тиля, а во втором акте в небольшом зале Городского даже устраивают погоню с дракой.
К слову, Уленшпигель в прочтении режиссёра Фёдора Климова — скорее романтический бунтарь, чем хитроумный трикстер, он меньше, чем его хрестоматийный прообраз, волочится за женщинами и проворачивает рискованные авантюры. Его сила — не в дерзости и хитроумии, а в правде, которую он не согласится предать. А смерть родителей и пытки заставляют его повзрослеть и посерьёзнеть буквально в одночасье. Кстати, о пытках: их здесь много, и они исполнены так изящно, что вызывают не меньше восхищения, чем сопереживания. Пластический рисунок и декоративное оформление — вообще сильная сторона постановки. Из десятка досок и деревянных мисок получается вполне убедительное по духу Средневековье, а некоторые эпизоды герои буквально протанцовывают, заставляя зал прочувствовать их почти тактильно. Например, образ испанского короля Филиппа сконструирован так, что получается почти хтоническое чудовище, пробирающее до мурашек.
Зачем это смотреть?
«Тиль Уленшигель» точно понравится тем, кто любит Городской за динамичность, остроумие и бурлящую энергию молодости. Да и сама история — из тех, что не стареют и не теряют актуальности. Потому что она говорит не только о противостоянии вечных категорий, но и о праве (и обязанности) человека выбирать свою позицию: подчиняться навязываемым нормам, использовать их в своих интересах или слушать собственную совесть и бороться.
