Ответственность крупным планом. «12» Никиты Михалкова

В фильме «12», вышедшем в 2007 году, Никита Михалков переосмыслил для российской действительности культовое американское кино Сидни Люмета «12 разгневанных мужчин». 14 лет спустя режиссер создал спектакль (по сути, сценическую версию-ремастер), который предъявляет зрителю не только историю о поиске правды, но и зеркало, в котором многие дискурсы выглядят на удивление стабильными.

фото: Мария Никифорова

Основой для постановки стал не оригинальный текст Реджинальда Роуза и не сценарий к фильму, а отдельная пьеса, созданная Михалковым в соавторстве с братьями Пресняковыми. Впрочем, сюжет остался неизменным: двенадцать присяжных — все мужчины — должны вынести решение по делу чеченского юноши, которого обвиняют в убийстве приемного отца, русского офицера. Здание суда на ремонте, поэтому заседатели собираются в огромном и промозглом школьном спортзале. Они хотят все быстро решить и разойтись по своим делам: актер — уехать на гастроли, продюсер телеканала — посмотреть интервью мамы, директор кладбища — встретить любимую девушку в аэропорту. Все — и даже пристав, не принимающий никаких судьбоносных решений, — уверены: это быстро закончится, виновность парня признают единогласно, а дальше хоть трава не расти. Однако один из присяжных выказывает сомнения, затем к нему присоединяется второй, третий — и результаты голосования, подкрепленные логическими и эмоциональными аргументами, начинают меняться. Каждый из двенадцати получает возможность рассказать личную историю, и в итоге незнакомцы становятся не просто известны и понятны друг другу, но и встречаются с необходимостью разделить ответственность за судьбу молодого человека — не абстрактного, а реального, который может сесть в тюрьму или оказаться в не меньшей опасности на свободе.

фото: Мария Никифорова

Разновозрастная актерская команда — Николай Бурляев, Никита Михалков, Сергей Степанченко, Сергей Радченко, Гия Перадзе, Владимир Долинский, Игорь Сергеев, Антон Нетбай, Арсений Зоннерштраль, Юрий Шипков, Александр Ведменский, Владимир Кочетков и Александр Кижаев — слаженно работает на то, чтобы со сцены прозвучал каждый: и народные артисты, и вчерашние выпускники Академии кинематографического и театрального искусства.

фото: Мария Никифорова

Связность всей палитры характеров оказывается, как ни удивительно, важнее «сольных партий». Типажи из спектакля во «внешнем мире» обитают в разных слоях действительности и обычно не пересекаются, но здесь, в условиях сценической реальности, в одном помещении собираются:

  • физик-изобретатель, который болезненно пережил ненужность родной стране, но в силу обстоятельств снова научился верить в людей. Именно он становится первым, кто не голосует за априорную вину юноши, а предлагает обсудить дело;
  • пожилой еврей, с наивной открытостью отбрасывающий от себя антисемитские шутки и убежденный, что все бывает, даже любовь, проходящая через лагеря;
  • простоватый сотрудник метростроя, уверенный, что люди всегда могут договориться, но никак не способный угомонить сломанный будильник в своем чемодане;
  • стильный и эмоциональный совладелец телеканала, выпускник Гарварда, то и дело говорящий по-английски и склонный к импульсивным решениям;
  • вспыльчивый хирург-грузин, который ставит честность и профессионализм превыше всего;
  • состоятельный директор кладбища, не понаслышке знающий об изнанке бизнеса и спекуляциях на чужом горе;
  • артист, стремящийся всех веселить, но хранящий в душе только одно воспоминание из детства, когда это действительно ему удалось;
  • тихий инженер-строитель, вскрывающий мошенническую схему, из-за которой и началось дело чеченского юноши;
  • агрессивный и задиристый таксист с ультраправыми взглядами;
  • робкий демократ, едва проявляющийся на людях, но устойчивый в своем мнении до последнего;
  • непримечательный преподаватель;
  • пожилой офицер и художник-любитель, выбранный председателем и с самого начала уверенный, что юноша невиновен;
  • непутевый, но стремящийся выгадать крохи преимуществ из чего угодно, даже из разговора по чужому телефону, судебный пристав, больше похожий на школьного охранника.
фото: Мария Никифорова

Все они существуют на огромной сцене МХАТ им. Горького. Будь спектакль посвящен только личным историям, камерный формат подошел бы ему намного лучше: зрители разглядели бы нюансы трансформаций героев и испытали напряжение, доведенное до предела именно за счет непосредственной близости к ним. Однако гигантская декорация спортзала с коленчатой серебристой трубой под потолком и задником видеопроекции во всю стену намекает на иную трактовку, где «маленькие» люди в большой стране за одним столом принимают решения насчет того, что гораздо крупнее каждого из них и все же им подвластно. А бездушное табло неустанно ведет учет: минус один голос «за», плюс один голос «против».

фото: Мария Никифорова

Еще одно смешение реальностей происходит за счет слияния театра и кино. Перед артистами натянута полупрозрачная сетка экрана, на котором то и дело показывают эпизоды из чеченского детства подсудимого, а иногда и анимированные эффекты — летящие в цель ножи, искры от проводки, взмахивающую крыльями птицу. Кино отгораживает и одновременно приближает действие. Лица присяжных четко видны только тогда, когда один из них включает камеру и произносит на нее свой вердикт. Крупный план стирает контексты, оставляя перед зрителем лишь человека и его непосредственное решение. В этот момент каждый герой кажется незащищенным, но главная его угроза внутри, и это личная ответственность за свой выбор, внезапно ставшая ощутимой. Если оставить за скобками то, что происходит на сцене, и воспринимать только экран, получится страшное кино о парадоксах: ребенок посреди войны против нервничающих мужчин, вокруг которых все на самом деле благополучно, ну разве что отобрали телефоны и немного времени. И даже если слово «Чечня» значит для нас уже не то, что в 2007, то несовместимость «пузырей» — очень точно схваченная черта сегодняшнего дня.

фото: Мария Никифорова

У всего в спектакле находится пара: у клетки с юношей — клетка с роялем, у загримированных до неузнаваемости актеров — яркие крупные планы, у острых лезвий — тень живой птицы, у общей напряженности — вспышки юмора. Действительно, шутят в спектакле много, да и как иначе говорить о непростых вещах, если периодически не разряжать обстановку. Вот только мало веселого в том, что справедливое решение — это только первый шаг к бесконечной ответственности. Не может развеять тяжелый флер поражения ни мнимая свобода героя в исполнении Рамиза Кялбиева, ни зажигательный финальный танец детского ансамбля «Амцабз».

фото: Мария Никифорова

Спектакль появляется в 2021 году, но внимание режиссера не обращено ни на пандемию Covid, ни на сильно изменившуюся политическую ситуацию в России. Он стремится к универсальности сюжета и смыслов. Работа Михалкова все еще об ответственности, которую каждый несет за свои слова и действия — особенно в ситуации, когда от него действительно что-то зависит. И это, похоже, правда вечная тема.

URL List