Премьерный пул нового спектакля «Евгений Онегин» в Театре им. Маяковского позади. С чем пришла «энциклопедия русской жизни» в репертуар знаменитого и любимого москвичами театра?Прежде всего, с полным отрицанием режиссёром-постановщиком Егором Перегудовым этой заезженной хрестоматийной фразы. Он прочитал роман глазами человека, живущего через 200 лет после описываемых событий, и постарался донести до зрителей истину: если принимать текст душой и сердцем, то откроешь в произведении нечто большее, личное, близкое и живое.
Построение спектакля провокационно. Всё на месте, антураж и облачения соответсвуют эпохе, пушкинский стих и слог не затронуты сторонним вторжением. Что же не так? Может быть, не хватает дяди (Анатолий Лобоцкий/ Евгений Парамонов), который «самых честных правил»? Так вот же он, собственной персоной, восседает на сцене, учит жить молодых, и пока вовсе не занемог. И действие традиционно начинается с него. Вот только не так, как привык зашоренный разум.
Зрителя «берут с наскока», сразу впуская в 7 главу и начиная рассказ не с Евгения (Мамука Патарава), а с Татьяны (Варвара Бочкова). Первые эмоции – обида, что лишили возможности протвердить мысленно заученный в школе текст о дяде и роскошное вступление о детстве героя. Потом хочется заскучать, ведь нет устоявшихся в голове образов, слов, ощущений. Нет наслаждения.
Чудо происходит, как ему и положено, вдруг. Спектакль набирает высоту, на его палитре замешиваются новые краски, непривычное будит уставший мозг и даёт ему пищу к удивлению. Забористый Евгений похож не на одержимого русской хандрой мрачного субъекта, а на молодого хулигана, с гусарским размахом колотящего хрустальную посуду. Татьяна ничуть не «грустна и молчалива», она – импульсивный подросток-попрыгунья, ещё не оторвавшаяся от няньки (Татьяна Орлова), сестры-простушки Ольги (Алёна Васина) и «старосветской помещицы» мамы (Татьяна Аугшкап). Тане пора и хочется влюбиться, а тут и объект подходящий появился – давний друг семьи и жених Ольги Ленский (Никита Языков) знакомит Лариных с Онегиным. Ленский, кстати, тоже какой-то не такой: хотя и «восторженная речь», но «кудри чёрные до плеч» превратились в короткую стрижку натурального блондина.
Похоже, режиссёр посмеивается над нами, предлагая и нам не раз посмеяться над тем, что, имея в голове раз и навсегда выученные цитаты и стихотворные отрывки из романа, мы давно перестали ощущать их истинный вкус, звук, смысл. Зачастую мы произносим эти «золотые слова» в суматохе, в задумчивости о совсем ином, в качестве поговорок и пословиц, не всегда даже осознавая, откуда они к нам попали. Александру Сергеевичу это в славу, нам – к размышлению. Тут и дядя снова в помощь. Он выходит на аваснцену и, иронично усмехаясь, предлагает зрителям продолжить славные строки: вот, мол, вы какие, всё знаете, всё с молоком впитали. Слог затëрли, стихи превратили в штампы, а героев – в литературные памятники.
Каждому со школьных лет знакомые персонажи, Егор Перегудов переиначил ровно наоборот, сотворив из них антонимы к самим себе. Помимо «иных» главных действующих лиц, вниманию зрителей предлагается чудаковатая няня в мастерском исполнении Татьяны Орловой. Няня Филипьевна вторит своей воспитаннице и вместе они – настоящая «капустная парочка». Смешливая Таня и ворчащая Филипьевна изливают в зал родственную любовь неистовой силы. Именно няне Татьяна открывает свои тайные чувства к Онегину. Ничего удивительного, в те времена «мамки» нередко заменяли детям родителей и играли в их становлении ведущую роль. Так случилось и у автора романа, с которым вместе в историю вошла и его любимая Арина Родионовна.
«Милая старушка» Ларина-мать куда больше озабочена пересудами о соседях. Даже характеристики других героев в её устах звучат точно сплетни. О старшей дочери она, конечно, по-своему переживает – «пристроить девушку, ей-ей, пора…» – не ленится выехать с ней в Москву на «ярмарку невест», прихватив с собой «много всякого добра».
Слой за слоем снимая с героев бронзу и патину, режиссёр будто поит их живой водой. Ему и того мало. Пушкин ведь не только «Евгений Онегин», он, как известно, «наше всё». Он – спотыкающийся бубнëж школьника «Я помню чудное мгновенье…» или «Три девицы под окном…». Незабываемо, не правда ли? Егор Перегудов и не забыл – три девицы так и порхают по сцене в нарядах венециановских крестьянок, а «чудное мгновенье» у всех на устах.
Шутливо поданное содержание соседствует с нешуточной красотой мизансцен. Конечно, и тут не без улыбки, не без забавного явления «глупой луны на этом глупом небосклоне». Только именно в калейдоскопе перемешанных, как фишки в стакане пушкинских глав, выстраивается основаня опора спектакля. Женщина, её хрупкость и сила, красота и таинственность в сценах сна Татьяны, её именин и крещенских гаданий выходят на первый план. Бесплотные, лёгкие, словно балерины, девушки в нарядах греческих богинь завораживают своей пластикой и пением. Важнейшая для развития сюжета танцевальная сцена на именинах становится одной из лучших в спектакле благодаря изобретательному режиссёрскому решению.
Одой женщине становится последняя сцена спектакля – встреча Татьяны и Онегина на балу. Очевидно, что автор постановки и тут всё меняет местами в привычном восприятии классического произведения читателем и зрителем. Уже по заглавию романа все ничтоже сумняшеся мнят Евгения протагонистом. Режиссёр развенчивает ореол загадочности и нестандартности захандрившего романтика Евгения и представляет зрителям истинную героиню романа – Татьяну Ларину. Не Онегин, а она прошла сложный путь взросления и развития, она изменилась и расцвела женской красотой и страстью. Рядом с растерявшимся от её напора Евгением, который так и остался ловеласом и повесой, Татьяна обрела мужество не писать более робкие строчки, а в лицо до сих пор любимому человеку честно рассказать о том, чего тот прежде и не заметил. О силе своей любви, о гордости быть женщиной, о порядочности отношений и безусловной верности тому, кому отдана.
Актриса Варвара Бочкова на протяжении всего действия шаг за шагом, точно и прицельно продвигается к этому монологу, а затем исполняет его с такой мощной отдачей в зал, что сомнений не остаётся – вот, о ком этот спектакль, вот кого хотел восславить Пушкин.
Сам спектакль восславляет гений поэта. Как ни крути, а роман всё равно энциклопедия. Если не «русской жизни», то русской литературы, русского языка, его полëтности, прелести, ритма. Режиссёр Егор Перегудов убедительно доказал, что с какой стороны ни взгляни на этот «чистейший образец» литературы, как ни поверни этот кристалл, он все равно сфокусируется на главном и волнующем моменте текущего бытия и рельефом пройдëтся по тем, кто ведёт и вершит. Гений, как говорится, «сам знает, кого удивлять».
