8 февраля 2021 года состоялась премьера спектакля «Войцек» на Новой сцене театра им.Вахтангова. Постановка Хуго Эрикссена – это часть проекта «Театральные параллели. Путешествие в четырёх частях». Режиссёр решает несколько изменить хронологическое обрамление сюжета: «Если перенести историю ближе к 1921 (к году, когда возник Вахтанговский театр), многое в ней раскрывается по-новому. Исходное событие – Первая мировая война – становится более мощной точкой отсчёта для событий драмы». Хуго Эрикссен рассматривает пьесу, как романтическое произведение, наполненное многозначным подтекстом. Трагедию «маленького человека», Георг Бюхнер пишет с размахом, выстраивая сюжет с опцией на христианские мотивы. В спектакле эта идея имеет продолжение через фрагменты из книг Фридриха Ницше «Антихрист. Проклятие христианству» и Бригитты Хаманн «Гитлер в Вене. Портрет диктатора в юности».
Доктор (Евгений Князев) заставляет Войцека питаться только горохом, солдаты избивают и подсмеиваются над ним. Жизнь протекает уныло и серо, на самом социальном дне. Даже увеселительный поход в балаганчик не скрашивает эту мещанскую прозу. Дрессированные «полулюди» с лошадиной (Алексей Петров) и обезьяньей (Евгений Кравченко) головами выглядят, как участники цирка уродов. Границы животного и человеческого стёрты, поэтому единственный способ выжить или спасти хотя бы душу – смирение.
Максим Севриновский играет Войцека аккуратно, даже трепетно. Приподнятые плечи, скованные движения, блаженный взгляд истощенного бедолаги вызывает жалость. Он лишён шеи, её поглощает впадина между ключицами. Но с приближением кровавой развязки, образ постепенно обрастает агрессивным наростом и в «подопытном кролике» просыпается дикое животное. Актёр не педалирует нарушения сознания или странные апокалиптические видения героя, а ведёт роль по строгой психологической схеме. Его Войцек – это падший ангел. Если в первых сценах он робко прикасается к Марии, смотрит будто на икону, то в финале обращается с ней, как с мешком картошки. Бросает из стороны в сторону, пока острым лезвием не вспарывает живот.
Сцена убийства обособлена и смотрится, как самостоятельная интермедия. Три ванны, будто приготовленные для домашнего крещения новорождённого или ритуального омовения, занимают центральное место. Их выкатывают, как незаменимый атрибут сложного ритуала. В одной их них Войцек и «отмоет» от грязи порочную Марию. Ася Домская играет несчастную в романтическом ключе. До последнего остаётся загадкой – правда ли эта красавица с ангельским лицом способна на блуд? Быть может, все картинки её пошлых измен, это всего лишь очередные галлюцинации Войцека?
Образ Капитана воплощает актёр Евгений Косырев. Фактурный, харизматичный, яркий – он буквально притягивает всё внимание к себе. Эдакий весельчак, везде пристроится, в любой ситуации обеспечит сытую будущность. Актёр изящно владеет мимикой, легко «играет лицом»: то иронично прищурит глаза, то их широко распахнёт, и в них засияют огоньки необъяснимой радости простака.
Сценография Ютты Роттэ условна и лаконична. Все события разворачиваются на приподнятой площадке, с двух боков ограниченной зрительскими стульями, что намекает на некое «лобное место». На этом эшафоте Войцеку и суждено встретить смерть. Она приходит к нему в образе возлюбленной Марии. Из окровавленной ванны, в черном длинном платье, «очищенная от грязи» святая бережно уложит голову Войцека к себе на колени. Иконографическая сцена оплакивания Христа девой Марией венчает спектакль.
Хуго Эрикссену удалось создать настроение, совершить попытку прочувствовать Войцека не как «маленького человека», а как поэтическую натуру, раздавленную под прессом социальной машины. Под её грязными колёсами погибают все слабые, ранимые, светлые люди, у которых отсутствует инстинкт самосохранения.
