Если вдруг вы замечаете, что вот-вот начнёте терять веру в человечество, то перечитайте «Старшего сына» Александра Вампилова. Или включите то самое кино. Или посмотрите одноимённую театральную постановку, благо идут они почти в каждом театре. Нашествие «Старших сынов» недавно замечено в Москве. Об одном из них мы уже писали, о другом подготовили фоторепортаж, а недавно побывали на премьере в Театре Гоголя.
Свою версию пьесы показал режиссёр Кирилл Пирогов. В его спектакле всё живёт по закону Сарафанова (в блестящей интерпретации Александра Самойленко). Формула простая: вобрать в себя всё жизне- и человеколюбие этого мира и щедро делиться ими со всеми, кто случайно проходит мимо. Было ли это задумано режиссёром или получилось неожиданно – остальные персонажи спектакля действительно проходят мимо. Вернее, они ходят по сцене для того, чтобы Андрей Григорьевич мог звучать в своей оратории уверенным фортиссимо – убедительно, фактурно и интересно.
Вокруг главного Сарафанова собрались обычные люди. У каждого героя – своё танго и непридуманная боль, и видно, что актёры прекрасно поработали над образами. Чтобы они не отнимали у Сарафанова внимание зрителя, их реплики и движения сыграны проще и кажутся более вторичными и менее важными, чем читались в книге. Бусыгин (Илья Антоненко) похож на пацанчика с бандитскими наклонностями, который получает образование не в мединституте, а в ближайшей подворотне. Сердце его по ходу действия так и не заноет – по крайней мере внешне своей трансформации Володя не показывает. Его нечаянный товарищ по счастью, Сильва (Антон Лызо) – типичный бездельник, протестующий против родительской воли с помощью гитары, цинизма и случайных романтических знакомств. Понятен, но не интересен ни себе, ни людям, ни самой жизни.
Нина (Юлия Максютина) – вынужденная «мать» странного семейства, которая решила устроить свою судьбу с надёжным человеком, а на самом деле просто захотела новой жизни без груза гиперответственности. Под трезвой головой, твёрдым характером и крутым нравом похоронена Нинина мечта о счастье. Её брат, младший Сарафанов (Александр Денисов) – бомба замедленного действия, каким и положено быть влюблённому «не по уставу» старшекласснику. Длинный, громкий, резкий – вырастет хорошим человеком, если будет почаще слушать отца. А пока он просто требует к себе внимания, но в ответ из зала получает молчаливую просьбу сделать звук потише.
Реальный герой на сцене один: Андрей Григорьевич Сарафанов. Он умеет, как мало кто другой, убедить зрителя, что эксперимент с этим человечеством ещё не провален. Герой, которому досталось от жизни (сначала война, потом предательство), но не досталось в ней счастья, по-детски открыто смотрит на проходящих мимо и видит внутри чистые души. Он чётко различает тембр голоса крови, но родство по духу звучит для него главной темой. Он не требует гонорара за труд жизни, и потому искренне радуется случайным подаркам судьбы, будь то неправдоподобный сын или апрельский снег.
Александр Самойленко играет эту роль просто, робко, смиренно – по любви. По-отечески тепло произносит текст, по-семейному нелепо танцует, по-соседски вежливо стучится в дверь к Наталье, профессионально распрямляется и держит осанку, когда в его руках оказывается кларнет, и решительно опрокидывает стакан, пытаясь совладать с внезапной радостью или отчаянием. Глядя на него, легко вспоминать родных или просто близких по духу, думать о лучших людях в своей жизни и верить в добро и свет. И обещать себе жить свою простую жизнь без пафоса, но с благодарностью, по формуле Сарафанова. Вывел её Александр Вампилов, Кирилл Пирогов применил к Театру Гоголя, а работать она будет долго – пока не кончится эксперимент над этим человечеством.
