Стоишь у метро, общаешься со знакомым или в сторонке допиваешь свой кофе — ждешь начала спектакля-променада 4elovekvmaske. Подлетает парень: «Привет, чо как? Меня, короче, зовут Никита Gasp». Никакого официоза и театрального ритуала: пришел знакомый и сходу начал общаться. Ответная реплика — и ты уже не зритель, а соучастник. Полезешь за Никитой по насыпи, поднырнешь под забор, перебежишь железнодорожные пути и окажешься в мире цветов и шрифтов, которые часто скрыты от глаз.
Никита Касьяненко — актер, а еще художник граффити. Он не играет кого-то, кем не является, а просто добавляет в свое увлечение немного театральной репрезентации, и получается спектакль. Gasp — тег Никиты, то есть имя в мире тех, кто рисует на заборах и поездах. Свое имя он, как правило, и выводит краской: объемно, красиво и понятно, четко прочерчивая аутлайн (внешний контур) и заполняя буквы цветом и разными финтифлюшками. По-питерски свободный и залихватский спектакль-прогулку (режиссер — Кирилл Люкевич, драматург — Настасья Федорова), лауреат «Золотой Маски 2021» в номинации «Эксперимент», адаптировали для столицы в рамках фестиваля «Территория».
Прогулка с Никитой рассчитана на 6 человек, но может быть и меньше. Так удобнее держать внимание зрителей — а оно не ослабевает ни на секунду, показывать фотографии и стикеры в бумажных альбомах и создавать атмосферу команды заговорщиков, готовых в любой момент сорваться с места и убежать, ведь граффити рисовать в общем-то незаконно. Путешествие по городу наполнено байками из мира граффитчиков: как делали холкар на собаке (рисунок на электричке на весь вагон), как принимали (арестовывали) менты, как по шмоткам распознать своего в толпе, сколько стоит банка и маркос (баллон с краской — около 350 рублей, маркер до 1000), как подростки собрали первую crew (крю, команду граффити-художников) и где эти люди теперь (один спускает на краску всю зарплату и рисует по разным городам, другой отсидел, третий уехал, четвертый променял кураж свободного художника на пиво и телевизор…) Рассказы вписаны в пространство города: вовремя выныривает то гараж, то забор, то столб для стикера, то решетка. Мы идем от метро «Дмитровская», в основном рассекая по стильным дворам и гладким тротуарам, а иногда заруливая в уголки чистого (то есть, наоборот, расписанного и закрашенного) Нью-Йорка. Маршрут продуман до мелочей, но это совершенно не ощущается как нечто искусственное — кажется, город сам стелется под рассказ Никиты и выворачивается вслед за его навыком подмечать детали.
То, что происходит, мимикрирует под экскурсию: можно действительно много узнать о законах и особенностях российской граффити-культуры. Но все-таки в первую очередь это театр: спектакль не просто выявляет, а создает для зрителей отдельную реальность, в которую даже не погружаешься — проваливаешься с первыми звуками ритмичной музыки из колонки, запрятанной в рюкзаке проводника. Город отрастает дополнительным измерением и превращается в действующее лицо, а за ним становятся видимыми все, кто когда-либо брал баллончик и делал рисунки-«куски».
Хоф (Hall of fame, аллея славы граффитчиков) за ж/д станцией настраивает воспринимать сразу большое и маленькое: композицию, цвета, мастерство, отношения между надписями. Оказывается, шрифты многое говорят о создателях: глядя на буквы глазами Никиты, сразу представляешь себе и брутальных мужиков за 30, рисующих одно квадратное слово на 12 метров стены, и ребят в штанах с мотней, которые воплотили свой «тру хип-хоп» в кривеньких буквах без заливки. Если раньше не задумывался, красиво ли то или иное граффити, то здесь точно появится повод — правда, сразу с прицепом Никитиной оптики. А после есть причина пойти дальше, не опуская глаза в асфальт, и заметить, что в раскрашенном городе тебе действительно нравится.
Спектакль приглашает не просто в наблюдатели, но и немного в соучастники. Продумано, в какой момент передать в чьи-то руки альбом, предложить печеньку, попросить сфотографировать. Каждый зритель может написать что-то на собственном стикере, наклеить на столб и убежать, может настоящим баллончиком закрасить букву в Никитином граффити. Это важное условие освобождения — сделать что-нибудь самому.
Спектакль прошит очевидным, но очень личным философским подтекстом: объемные надписи на стенах — это не просто рисунки, творчество на заборах — не вандализм. В основе работы граффитиста лежит ценность свободы и еще — желание победить смерть, оставшись в чьей-то памяти. Впрочем, много часов напряженной и нелегальной работы, скорее всего, будут быстро закрашены городскими властями или перекрыты уродливыми надписями. В этом есть что-то буддистское: когда тибетские монахи выкладывают многосоставные мандалы из цветного песка, первый порыв ветра превращает искусство в ничто. Только здесь вместо ветра — дурной вкус подростков или статьи УК РФ о вандализме и хулиганстве.
Удивительно понимать, что за безобидные рисунки можно попасть в тюрьму. Еще удивительнее, что спектакль настраивает ровно на обратную волну: лазая вдоль «кусков», чувствуешь себя не преступником, а чуть ли не хозяином города. Возможно, в этом и есть тот самый парадокс свободы: в ограниченных внешних обстоятельствах шанс почувствовать ее гораздо выше, чем если бы все было дозволено.
В завершение Никита уходит точно так же, как появился: спокойно, уверенно, в никуда. «Я не местный, про метро не подскажу», — бросает через плечо. И зрители, только что бывшие группой заговорщиков на изнанке города, оказываются отдельными человеческими существами, обнаружившими себя на платформе «Станколит» между Савеловской и Марьиной рощей. Все разбредаются, каждый сам по себе, а в наследство от спектакля остается легкость в ногах, настроенный цепляться за детали взгляд, словарик граффитчиков и стикер 4elovekvmaske_gasp — и знак, что ты побывал в другом измерении города, и, пожалуй, символ свободы.
