Соединение Островского и Стравинского; фольклора и современности; балета, хора и электронной музыки – в Новой Опере премьера «Свадебки». Красочная, динамичная и необычная! Приуроченная к 100-летию первой постановки для «Русских сезонов» Сергея Дягилева, постановка очаровывает многонаселённостью, яркостью красок, разнообразием звуков, при этом настораживая заложенным в действие смыслом.
Известное произведение Игоря Стравинского, посвящённое свадебным ритуалам, в постановке хореографа Павла Глухова приобрело пролог и эпилог (композитор – Николай Попов) и объединилось с сюжетом пьесы «Гроза» Александра Островского, благодаря чему образы жениха и невесты имеют литературную основу. Сквозь действие проходит тема неизбежности судьбы, обречённости, противопоставления и противостояния, знакомого всем по статье публициста Николая Добролюбова «Луч света в тёмном царстве».
Пролог и эпилог – это народные песнопения, соединяющиеся с голосами и различными шумами: от шёпота до свиста. В их исполнении задействован дисклавир – фортепиано Yamaha, способное воспроизводить звуки без участия человека. Игра дисклавира синхронизирована с ударными на сцене, партиями хора и фольклорного ансамбля Hodila izba. Все исполнители располагаются по бокам сцены, а управляет ими из оркестровой ямы дирижёр Дмитрий Волосников.
Художник по костюмам Светлана Тегин одела певцов в чёрные костюмы с высокими шляпами, певиц – в огромные колоритные юбки с орнаментами из цветов. Благодаря этому возникает ощущение, что солистки хора – персонажи картин Бориса Кустодиева. Они сильно затмевают находящихся на сцене мужчин, символизируя матриархат. При этом танцовщики – это серая массовка, в льняных рубашках и платьях, но свободная в движениях. Так выглядят и жених и невеста – Тихон и Катерина (Кирилл Семёнов и Алёна Угрюмова) – до момента обряда, когда их облачают в сковывающие их одеяния золотого оттенка, словно сажая в золотую клетку.
Сценография Ларисы Ломакиной минималистична – длинный стол, изначально расположенный по центру ближе к заднику, совершает несколько перемещений в процессе действия по деревянному настилу – отсылке к русской избе, деревенской жизни. На этом деревянном настиле молодёжь кружится в парных танцах, в которых девушки взлетают в поддержки, провисают вниз головой, но всегда опираются на надёжных мужчин. Из их движений свозят лёгкость, наивность, надежда – чувства, которые и должны наполнять свадьбу. Но очень быстро невеста и жених лишаются этих ощущений, обрекая себя на волю злой судьбы.
