Ольга Красько – популярная актриса театра и кино. Широкую известность ей принесла роль экспрессивной Варвары Суворовой в картине «Турецкий гамбит». Актриса играет ведущие роли в Театре Олега Табакова, снимается в кино и сериалах. Романтичные и нежные образы, которые воплощает Ольга на сцене, часто скрывают в себе сложные внутренние войны, как правило, с собственным «Я».
Ольга, Вы – популярная, востребованная в кино и театре, актриса. Где кроется мотивация, чтобы не останавливаться на достигнутом успехе, а находить новые вершины для преодоления?
Сама профессия не дает возможности расслабиться. Один и тот же спектакль сегодня зрители здорово принимают, а завтра – абсолютно холодно. У меня, во всяком случае, никогда не было ощущения, что я в профессии всё уже поняла! Каждая новая роль требует от тебя найти и в себе что-то новое. Для роли Доримены, например, в спектакле «Мольер, avec amour», премьера которого состоится совсем уже скоро, мне нужно было вспомнить фехтование, а последний раз я фехтовала почти 20 лет назад в театральном институте. Любая роль заставляет и физически, и духовно менять себя.
А что кроме работы дает стимул к развитию?
У меня трое детей. Я прочитала массу книг по детской психологии, но каждый раз заново начинаю поиск «ключиков» к решению того или другого вопроса. Ведь все трое – абсолютно разные! Дочери 14 лет, и я могла бы почивать на лаврах, видя, что первый ребёнок у меня отличный. Я горжусь её коммуникабельностью, различными умениями. Могла бы, глядя на своих маленьких мальчишек, сказать: «Да, я всё уже знаю!..». Но, нет! Так не получается. Вот малыш высказывает тебе свою точку зрения, определяет позицию, смотришь ему в глаза и стараешься понять, услышать, а потом найти дружескую, и в то же время, взрослую манеру разговора, чтобы он знал: ты – авторитет, но не давишь на него. Это каждый раз непросто! Они задают такие вопросы, интересуются такими проблемами, что понимаешь, что никакой ты не «профессор», а полный дилетант. Что делать?! Новая книжка по психологии должна спасти положение (смеётся). Дети – главное, что однозначно заставляет двигаться вперёд! И потом, я же Стрелец! А Стрельцам каждый день нужна не эфемерная цель, а конкретная задача… Когда я была второй раз беременна, мне страшно захотелось научиться ландшафтному дизайну! Я люблю природу и хотела понять закономерности в создании ландшафта, чтобы у себя на даче уметь всё сделать красиво, а не, грубо говоря, лепить «кладбищенские могилки собачек» (смеётся). Мне было важно применить эти знания в жизни, а не просто научится. Я еще и каллиграфии училась. Мне очень нравится красиво писать! Это умение могло бы мне пригодиться в одном историческом фильме, жаль, что на тот момент я им ещё не владела…
Что это был за фильм?
«Волчье солнце». Там мне нужно было писать письмо мужу- белогвардейцу. Именно пёрышком писать! Это было буквально за полгода до того, как я нашла курсы каллиграфии… Кстати, в шрифтах Apple есть каллиграфический шрифт, потому что Стив Джобс когда-то увлекался каллиграфией. Жизнь складывается так, что я просто не могу не учиться чему-то новому! Не бывает так, чтобы я не читала много книг, не узнавала что-то новое в какой-то сфере. Я специально ничего не придумываю, жизнь сама подбрасывает сюрпризы. А мне интересно!
У Вас ещё есть одно серьёзное увлечение – флористика, которая, можно сказать, переросла в отдельную деятельность. Цветы продолжение истории с ландшафтным дизайном?
Это отчасти связано с моим стремлением и желанием сделать всё красивым. Моя сестра профессионально занимается флористикой. У нас с ней творческий тандем. Я люблю цветы, но никогда не бралась за составление букетов. Сестра училась этому, резко сменив когда-то сферу деятельности, и у неё здорово получается. Она хорошо чувствует цвет! Мы объединились, но мое участие минимально, поскольку мне некогда. Это её дело, а я вдохновитель, но где-то она со мной советуется. Почему мне интересен ландшафт и цветы? Потому что это делает мир красивым, создаёт внешнюю эстетику. А это очень важно! Вот вы оказываетесь в каком-то парке и вам уже хорошо, глаз отдыхает. Тем более, если это гармонично выстроенная картина. То же самое с цветочными букетами. Это то, что однозначно вызывает у людей хорошие эмоции. Мне это близко.
В эпоху, когда редко вообще кто-либо пишет шариковой ручкой, Вы выбираете курсы каллиграфии… Поиск чего-то неординарного и сложного – характерен для Вас во всём?
Это отчасти натура – мне обязательно нужно что-то для саморазвития! Конкретно сейчас у меня новый поиск — знакомство с религией. Я всегда себя считала верующим человеком, но, чем больше я узнаю, тем сильнее убеждаюсь, что никакой я не верующий, а уж тем более не воцерковленный человек. Я сейчас только учусь, узнаю, мне это очень интересно! Не потому, что мне нечем заняться… Поверьте, маме троих детей всегда есть чем заняться (смеётся).
Что Вам дают новые знания?
Меня это очень питает! Начинается какое-то движение, и я чувствую волны жизни! Новые люди, новое общение, новый мир, в который я, может быть, всего лишь на время окунусь. И это не только про знания, порой у меня случаются незабываемые встречи. Как-то мы летели в Америку, и я наблюдала в самолете за одной молодой женщиной и её 4-летним сыном. Мне показалось, что она просто офигительная мама! Я понимала её! Моей Олеське было тогда 3 года, а мальчик оказался на полгода её постарше. 12 часов во время перелета женщина прекрасно ладила с ребенком такого возраста. Это очень тяжело! Поверьте! Мне так понравилось, как они общались, они оба были такие красивые, что я с ними познакомилась. Они меня потом даже узнали. В результате мы дружим уже 11 лет с этой семьей. Таких встреч в моей жизни достаточно. Это тоже питает. У меня есть друзья абсолютно разных профессий. Практически нет друзей в актёрской сфере. Они есть, но их единицы… Наверное, потому что я вообще не «лицемер», не «актёрская актриса». Я сложно воспринимаю любую игру, позу в жизни. Люблю, когда человек передо мной такой, какой он есть и ничего из себя не строит.
Наверняка, узнают Вас не только в самолётах. Вам это нравится?
По-разному… Меня чаще всего узнают по голосу. Порой, прихожу куда-то, а мне говорят: «А вы у нас уже были, да?..». Я понимаю, что меня узнали, но не могут идентифицировать. Часто именно из-за голоса, спрашивают: «А вы случайно не актриса?». Не могу сказать, что меня узнают часто. Для меня это всегда неожиданно.
Многие режиссёры видят Вас дамой прошлых веков, в изящных нарядах и шляпках… Какую историческую персону Вам бы хотелось воплотить на экране или на сцене?
Не могу сказать. Я в этом плане не очень правильный артист. Нет роли, которую я мечтала бы сыграть. Не мечтала никогда сыграть Джульетту или Анну Каренину… Если бы мне жизнь эти роли предоставила, я бы удивилась, но взялась за них с азартом! Равно, как это случилось с Мэрилин Монро. Я никогда бы себя с ней не идентифицировала. Ну, может быть ещё где-то с Одри Хепберн, и то не внешне, а по нутру. В крайнем случае, с Вивьен Ли. Но о сходстве с Мэрилин Монро я даже предположений никогда не строила. То, что Владимир Львович разглядел ее именно во мне – просто перевернуло моё сознание! Жизнь всё придумывает гораздо интереснее, чем мы сами. Как правило, ты видишь себя в каких-то клише, а люди видят тебя совершенно иначе. Знаете, так иногда хороший гример, к которому ты попадаешь в руки, создаёт вдруг образ, которого и не ждешь от себя! Это здорово, потому что я крайне не люблю быть самой собой в театре или в кино. В кино с этим сложнее, потому что камера очень в тебя проникает. Но лучше, хотя бы в области мотивации и поступков, чтобы это было не про меня… Я и работать не люблю в своей одежде, это загоняет меня в собственную пластику. Мне важен «рабочий», игровой костюм, тогда всё как-то само собой идет. А сыграть хочу все, что жизнь предложит, особенно то, что мне незнакомо, неожиданно и даже страшно!
В образ, упомянутой Мэрилин Монро, Вы перевоплощаетесь в спектакле «Ночь в отеле». На какие-то жертвы пришлось пойти в работе над образом соблазнительной блондинки?
Это скорее увлекательная игра, поиск. Я вообще за последнее время научилась, в хорошем смысле, безответственно относится к работе. Я гиперответственный человек и порой это мешает довериться своей природе, приобрести лёгкость и безрассудство. Я пробовала, слушала и наблюдала за Владимиром Львовичем, потому что он вместе со мной на репетициях «играл» Монро. Как режиссер он видит меня со стороны и что-то считывает, а я его вижу со стороны и считываю своё. И мы вместе создаём образ, это очень интересный процесс. А перекраситься в блондинку… Ну, это никакая не жертва, просто очередной эксперимент! Почему – нет?! Надо поискать, что-то в голосе, что-то в пластике…
Вот так безоблачно?
Хорошо! Да! Порой какие-то вещи были непривычны, были периоды, когда мне было страшновато. Представьте себе – играть Мэрилин Монро! Хоть кто-то и считает, что она была не очень талантливой актрисой, но, тем не менее, уже столько лет о ней не забывают. Я не знаю другой такой женщины! Мэрилин – она впереди планеты всей! Сколько актрис пытались её скопировать, но я не могу сказать, что кто-то её очень точно показал. Есть попытки, которые мне близки и интересны. У Мэрилин Монро было сумасшедшее обаяние, шарм, даже в тех моментах, когда она то ли в зажиме, то ли уходит в наигрыш… Она всегда неподражаема! Я не знаю, что это! Сколько я всего перечитала, ответа на этот вопрос нет. Кроме фильма «В джазе только девушки», большинство людей толком не знают картин с её участием, хотя просто под лупой рассматривают и хорошо знают внешность Мэрилин Монро, пластику. Повторить Мэрилин сложно… Но я изучила её очень хорошо. Может быть, есть специалисты покруче меня, но я сумею заткнуть их за пояс (смеётся).
Что значит заявленный жанр спектакля – «комедия относительности»?
«Относительная комедия» ― так ещё говорит Владимир Львович. Трагикомедия ближе всего к определению этого жанра, но «комедия относительности» – очень верное сочетание слов… В этой пьесе и в спектакле, который получился, нет однозначности. Это как будто разговор сразу обо всем, как будто кусочек жизни, он собирается в пазл, значение которого трудно мгновенно осознать. В конце просто щемящая нота ужаса.. С выдуманной историей вдруг соединяется проза жизни. Мы же постоянно заняты, интервью вот даём, а в это время принимаются жуткие законы, происходят войны. Время очень относительно: у кого-то идёт легко и быстро, а у кого-то тянется очень тяжело и медленно. В спектакле происходит пересечение очень разных плоскостей – временных, личностных, ситуационных… У меня такое ощущение, что иногда зрители даже не сразу осознают что с ними произошло, где они вдруг тоже пересеклись с этим спектаклем и с этими героями. Я видела фильм по этой пьесе и ничего не поняла, мне показалось, что это полная чушь. Прочитала пьесу и тоже практически ничего не поняла. Потом слушала, как текст разбирает Владимир Львович, смотрела, как он репетирует… Сейчас наблюдаю, как во время спектакля во мне сменяются миры, вот там, внутри. Вскрываются новые смыслы. Я каждый раз по-новому какие-то вещи слышу и понимаю. Это реально «комедия относительности».
Это первая Ваша совместная работа с Владимиром Машковым?
Мы работали вместе в фильме «Папа», а вот в театре работаем впервые. Мне кажется, в фильме он был мною очень недоволен. Может быть, я была недостаточно опытной. Возможно, я ошибаюсь. Это была и для Владимира Львовича непростая работа, он был и за режиссёра, и за актёра. Машков –человек, режиссер, актер, живущий на самом высоком градусе, на высокой ноте и в смысле ответственности, и в смысле эмоций. А для меня это была одна из первых работ в кино. Сейчас мы встретились совсем иначе. Я более опытная актриса, что-то понимаю уже. Я влюблена в наш спектакль, в Мэрилин Монро и в Машкова. У нас были феерические репетиции: сплошная радость от творчества, от поиска, от чуткости Владимира Львовича. Все режиссёры ждут от тебя какого-то результата. Здесь результат было очень непросто получить и вот его терпение по отношению к каждому из нас, оно просто выдающееся.
В театре грядет премьера по известной пьесе Михаила Булгакова «Полоумный Журден». Спектакль будет называться иначе – «Мольер, AVEC AMOUR». Вы играете Маркизу Доримену, что это за персонаж?
Моя героиня мне очень нравится, но я не могу сказать, что её до конца понимаю. Нет…Прекрасно, что приходится искать в себе новые актёрские грани. К тому же, я люблю танцевать, но в последнее время особо не приходилось. В «Мольере» режиссёр Сергей Газаров поставил перед нами танцевальные задачи, а в качестве примера показал финал чемпионата России по танцам (смеётся). Вот, говорит, это нужный вам уровень!Сейчас мы занимаемся с суперпрофессионалами, которые нас учат и терпят. За три месяца тренировок результаты просто колоссальные! Но я понимаю, что танцы тоже такая история, в которой нет предела совершенству. Как только хоть что-то получается, хочется достичь следующего, нового этапа. Надеюсь и вне театра продолжить танцевать, просто для поддержания своего актёрского тонуса. Танцы дают совершенно другую пластику и другой уровень уверенности в себе. Вы, наверное, тоже замечали, что у танцоров-бальников есть не просто грация, а порой это такая «поза превосходства», что ли. Нужно побыть с ними в одном зале, чтобы понаблюдать, как это проявляется. Мы, актёры, на все смотрим под своим углом, видим свои краски. Это очень любопытно!
Интересно будет посмотреть, как такие танцы можно исполнять в изысканных нарядах с перьями!
Боюсь раскрывать секреты! Композиционно объединяющая идея спектакля – это подиум. Костюмы воспринимаются, как одежда от couture. Они реально выглядят так, словно сделаны для того, чтобы ты вышел, постоял, продемонстрировал и ушёл. Но с другой стороны, практически в каждом спектакле, на этапе его выхода на сценические репетиции в декорациях и костюмах, тебе приходится во всем этом обживаться, словно заново в образ входить. Как правило, всё всегда неудобно. У моей Мэрилин Монро туфли один в один, как на известной фотографии с развивающимся платьем. Но там такой хлястик сзади, который не может выдержать всю мою беготню в спектакле. Он сползает и мешает. Мне клеят силиконовые резиночки, которые на каждом спектакле стираются. А без них я буду всё время поправлять туфли, спотыкаться, подворачивать ноги. В премьерном спектакле у меня платье всё в перьях. Как это будет сочетаться с танцами, я пока сложно представляю…
Личный опыт мамы троих детей помогает в работе над спектаклем «Моя прекрасная леди», где вы играете Миссис Хиггинс?
Безусловно, помогает! Только мой «сынок» Сергей Угрюмов на десять лет меня старше (смеется). Совпало так, что, когда мне предложили в театре сыграть маму профессора Хиггинса, одновременно пришло подобное предложение в кино. Там мне предлагали сыграть роль в возрастном диапазоне от 28-летней девушки до, примерно, 60-ти лет. До этого я не играла возрастных ролей. И вообще не считаю себя характерной актрисой… Я и Владимиру Львовичу Машкову говорила, что я не характерная актриса! Хотя и боялась, что после этого он во мне разочаруется (смеётся). Характерность я ищу органичными для себя путями, чтобы это смотрелось естественно. В кино у нас нет голливудских возможностей, поэтому ты понимаешь, что всё зависит от небольшой работы гримеров и твоего внутреннего наполнения! Вот и весь твой 60-летний возраст! У меня есть фразочка в «Моей прекрасной леди», когда взрослый сын кричит: «М-а-м-а, спаси меня!». Тогда я, его мама, возвращаюсь и говорю: «Ну, ты мой ми-и-лый…». На репетиции Алла Михайловна Сигалова мне подсказала с какой интонацией надо это произносить. Я поняла её буквально с полуслова! «Бубусичка моя…» понимаешь уже на уровне природного инстинкта. Это не надо объяснять мамам!
Съёмки в киноленте «Территория» проходили в экстремальных условиях, в дикой местности. Легко согласились на такой экстрим?
Это, пожалуй, главное, почему я согласилась на съёмки. У меня в Москве был, ну, может быть, один съемочный день в павильоне. А в основном, съемки были в таких местах, где я вряд ли окажусь ещё когда-нибудь еще. Тема золотоискателей-романтиков мне любопытна, тем более что своё детство я провела в походах. До плато Путорана никак не доберешься, кроме как на вертолёте. Просто так там не окажешься, даже в туристической поездке. Абсолютно дикие места! Многие из съёмочной команды отказывались туда ехать, соглашались самые отважные. Мы там были под крылом каких-то учений МЧС, и я познакомилась с парнями из МЧС, они все просто замечательные! Эти люди владеют 7-8 профессиями, как минимум. А жили мы в их огромных модулях, где помещается не меньше 20-ти человек. Все питались в общей столовой, была даже баня. А гримёром у нас была женщина, которая работает с голливудскими артистами, лично знает Тома Хенкса, о Хью Гранте очень смешно рассказывала. У неё своя методика, нам так грим никогда не снимали. Потом мы летели специальным бортом, через Хабаровск, на Чукотку. И в Хабаровске поездка совпадала с моим Днём Рождения. Нас там встречали с накрытым огромным столом! Представляете это настроение! Чудеса, которые возможны только в моей профессии!
Часто Вам приходится отказываться от ролей? Что может повлиять на это?
Да, часто. Причиной может быть дурной вкус. К сожалению, сейчас, то ли из-за того, что нет идеологии в нашем государстве, то ли её нет в мировом масштабе – очень дурного качества приходят материалы. Я не могу себя заставить в таком работать. Я не приемлю мат. Был один потрясающий сценарий, а-ля Кустурица, по настроению – добрый, весёлый, но с матом. Плюс, где-то нужно было в неглиже бегать. Я понимала, что мне дико нравится сценарий, но я не рискну. Возможно, если бы сказали, что видят только меня и ради меня снимают, пошла бы на компромисс (смеется). Я не вижу смысла раздеваться ради того, чтобы просто раздеться. Может быть, кто-то с лёгкостью это сделает, может быть это сочтут непрофессиональным… А я знаю, что буду думать не о том, что я делаю, как актриса, а о вещах, о которых мне думать вообще незачем. Кроме мата в нынешних сценариях есть какие-то дурацкие клише. Они не тонкие и неумные. Например, речь молодежи, а-ля сленг. Могу предположить, что мне везёт на интеллигентную молодежь, но не говорят так подростки. Не говорят! Даже если и вставляют какие-то словечки, то не чередой. А когда всё это ещё и приправлено кондовой сериальной речью – я ничего с собой сделать не могу и отказываюсь.
А бывали в вашей творческой биографии случаи, когда Вы боролись за роль?
Нет. Однажды, кто-то мне рассказал о кастинге в фильм «Анна Каренина» и спросил, не хочу ли я попробовать. Я не знала об этом кастинге, кто режиссёр тоже не знала. Позвонила своей знакомой разузнать обо всём и получила в ответ, что-то вроде: «То, что не твоё, за этим и не иди». И действительно – то, что мне нужно, само меня находит. У меня уже много лет нет агента, хотя, возможно, это неправильно с коммерческой точки зрения. В свое время агентов у меня было пять, но никакие агенты не могут до конца знать мой вкус, да и заинтересованы они, скорее всего, совсем не в том же, что и я. Меня нет в Instagram и вообще в социальных сетях, но, тем не менее, люди меня как-то находят. Пусть я немного снимаюсь, но то, что я выбираю, выбираю по душе и я счастлива, что могу балансировать, оставаясь и в театре, и в кино.
Любите смотреть фильмы со своим участием?
У меня не получается их смотреть. Одно дело, когда меня приглашают на премьеру. Вот сейчас была премьера «Про Лёлю и Миньку», которую я с удовольствие посмотрела. Дома я не смотрю телевизор. Для меня процесс съёмок самое интересное, а результат… Он от меня не зависит. Если зрителю понравилось – здорово!
Современный театр нашёл в онлайн-трансляциях спасение во время карантина. Как Вы относитесь к такой новой реальности?
Я не люблю всё, что связано с он-лайном. Не приемлю и не считаю, что это достойная замена и вообще замена. Это какая-то вынужденная необходимость. Согласитесь, у нас есть сейчас возможность писать SMS, разговаривать с друзьями по Skype, но это не одно и то же, как мы вот с вами сидим и разговариваем живьём. Я сейчас говорила с детьми по WatsApp, но мне хочется их потрогать. Ни театр, ни образование, ни какая-то другая сфера нашей жизни не может быть заменена он-лайном. Это суррогат, однозначно. Наши манекены в зрительном зале спасают от ощущения дыр, энергетических провалов, но это не заменяет голосов, которые смеются или даже кашляют. Хотя сейчас люди боятся кашлянуть, дышать, и вообще стараются не выражать никаких эмоций (смеётся).
Чтобы Вы хотели себе пожелать в 2021-ом году?
У меня всё есть. Мне хочется пожелать в мировом масштабе, чтобы мы во всём руководствовались здравым смыслом и любовью!
