Первую книгу израильского писателя Роя Хена, переведённую на русский язык — роман «Души» — презентовали в Музее театрального и музыкального искусства в формате сценической читки. И более удачного выбора места и способа представления и не придумаешь!
И не только потому, что любой текст в талантливом актёрском воплощении начинает дышать, переливаться и вести слушателя за собой — в читатели. И не потому, что режиссёр из нескольких отрывков может сотворить полноценную и весьма интригующую историю. И даже не потому, что Хен — не только прозаик, но и драматург, переводчик на иврит пьес Чехова, Володина, Горина, Зеллера и автор множества инсценировок (в том числе «Преступления и наказания» Достоевского и «Крейцеровой сонаты» Толстого) — что не могло не повлиять на его стиль и авторское мировоззрение. А почему же?
Среди персонажей книги — мальчишка из еврейской деревни начала XVII века, юноша, гуляющий с подругой по Венеции XVIII века, красавица-марокканка из XIX столетия, влюблённая в женатого мужчину, старик — заключенный концлагеря и писатель, наш с вами современник, который… нет, не придумал всех этих людей, который и есть все они! Просто он проживает уже пятую жизнь за последние полтысячелетия, и по некоей загадочной причине помнит все свои прежние воплощения и может в деталях и ощущениях восстановить в памяти свою жизнь в каждом из веков.
И, конечно, на страницах собственной книги он не одинок — родные, возлюбленные, друзья из разных времён и стран ждут своего выхода на эту сцену. Ну, не все ждут, конечно, кое-кому особое приглашение не требуется. Время от времени слово берёт мать писателя, классическая еврейская мама, прекрасная даже в отрыве от бесконечного обаяния Маргариты Бычковой. Её сюжетная линия не только добавляет происходящему специй и наполняет его любовью и принятием — она предлагает совершенно иной взгляд на повествование и предлагает читателю/зрителю этого литературного спектакля поразмышлять о сути творческого процесса и жизни художника, творящего миры из пустоты.
В общем, как убедительно доказала команда артистов во главе с Александром Баргманом, книга Хена — это одновременно и музей, и театр. И в этих стенах она явно почувствовала себя своей.
