Площадка «Моң» открылась в Казани совсем недавно, в 2020, и за год кураторы и художники успели очень многое сделать в рамках своей концепции: предложить несколько творческих способов исследования города, наметить векторы развития нового татарского театра, а главное, сформировать вокруг постановок культуру соучастия, когда люди из пассивных зрителей за четвертой стеной превращаются в неравнодушных сотворцов. В ноябре 2021 благодаря гастрольному проекту «Поехали!» жители Москвы, Нижнего Новгорода и Калуги увидели три спектакля площадки «Моң». В них раскрываются темы единства и близости, языка и его силы в определении себя, поиска опоры в корнях и традициях — вопросы, безусловно актуальные не только для Татарстана.
Моң
Что это за слово такое? Нельзя перевести. То ли слегка печальное послевкусие, то ли народный татарский дух, то ли горько-сладкое беспокойство, которое возникает, когда услышал старую песню или учуял знакомый запах бабушкиных пирожков… В общем, не объяснишь, разве что на личном опыте и в детской формулировке «ну, это когда». Создатели спектакля, творческое объединение «Алиф», потянули слово за хвост, развернули смыслы через музыку и русско-татарское двуязычие — и вышли на глобальный вопрос, как в принципе можно понять друг друга. Запаковали это в незамысловатый сюжет о музыкальной группе, у которой все идет кувырком. На поверхности — забавная и точная в своей аляповатости (пестрые ковры, золотой дождик) лирическая комедия плюс дискотека и концерт с участием зрителей. Глубже — трогательный, честный и наивный поиск идентичности с попыткой опереться на родную культуру.
Это история о взбалмошном музыканте Нурбеке, который ищет моң во всем, что делает, о его сестре Лилии, выбравшейся наконец-то в большой город из родного села, и о девушке Насте, которая приходит в группу и за неделю узнает то, рядом с чем проходила, не замечая, всю жизнь. Персонажей зовут так же, как и актеров, и очень хочется верить, что между лирическими героями и настоящими Нурбеком Батуллой, Лилией Масгутовой и Анастасией Радвогиной не такой уж большой зазор. Как будто каждый из них принес в спектакль что-то свое: языковой активизм, бородатые шутки, чувство прекрасного, готовность спеть на незнакомом татарском так, что песня будет играть в голове зрителей еще неделю. А еще желание раздвинуть горизонты и стремление понять не только друг друга, но и самих себя.
Пожалуй, простота (в хорошем смысле) — верный ход для такого спектакля. Здесь поработала профессиональная команда: режиссер Борис Павлович, драматурги Вячеслав Дурненков и Ильгиз Зайниев, художница Ольга Павлович, были даже консультантка Йолдыз Миңнулина и музыкальные кураторы Ания Файзрахманова и Марат Шаяхметов. И тем не менее спектакль будто специально выглядит чуть неловко, неумело, кустарно — и несомненно искренне. Так выглядели бы дневники обычного человека, на полном серьезе пытающегося разобраться в том, кто для него герой и в чем суть культуры, а потом выложившего записи в сеть. То, что изнутри чувствуется как большой инсайт, при попытке объяснить словами обретает неуклюжесть ребенка, который только учится ходить. Зато от взаимодействия с ним остается чистое и нежное послевкусие с легкой грустинкой. Моң?
5 mm/h
Нежный и бережный спектакль, несмотря на непростую тему в основе, поражает сразу несколькими вещами. Во-первых, текст. Пьеса Дины Сафиной — результат визита в отделение химиотерапии. Люди там бывают и взрослые, и юные, но всех, как приметила драматург, отличает не такое отношение к жизни, как за стенами больницы и даже в остальных отделениях. Умиротворение, открытость в разговоре о болезни, переход от преодоления к просветленному, но не отстраненному состоянию — таким впечатлением от героев, а еще любовью и трепетом пронизано каждое предложение. Обрывочный разговор двоих: о повседневном, о постороннем, о себе сейчас в вероятном потом — звучит как нечто уже проявленное, но как будто не требующее обозначений. Не потому, что на теме табу, а, скорее, потому что все как раз слишком ясно и органично для людей, принявших факт, что они конечны.
Во-вторых, принцип постановки. Диалог записан на аудио заранее, и актеры слышат его прямо на сцене. Можно примерить слова на исполнителей, представить, что они играют героев, не раскрывая рта, — и тогда пьеса прозвучит как разговор-молчание между строк. А можно понять артистов как таких же свидетелей, как мы с вами, и присоединиться к ним в со-бытии. Анжелика Ермакова и Марсель Касимов стоят все 35 минут (да, спектакль такой короткий), подпирают спинами стену, поворачивают головы, опускаются на корточки, улыбаются. В этот момент они не застроены отрепетированными реакциями, а проживают каждое слово как в первый раз. В этом и состоит концепция режиссеров Ангелины Миграновой и Родиона Сабирова, руководителей «Театра. Акт»: чтобы встреча с текстом случалась по-настоящему. Отсюда возникает ощущение безопасности и того самого трепета. С мизансценой, которая спонтанно сложилась в Новом зале Центра им. Мейерхольда в Москве, присутствия получается еще больше: актеры стоят у огромного окна во всю стену. На фоне вечернего города еще острее чувствуется граница между «там» и «здесь»: не жизнью и смертью, а внешней спешкой и внутренней чуткостью.
В-третьих, название. Пять миллилитров в секунду — скорость, с которой смесь химикатов из капельницы поступает в организм, чтобы за 48 часов добраться до всех раковых клеток. Однако в названии не миллилитры, а миллиметры — не объем жидкости, а расстояние. Что это: шаги, которые приближают к концу? А может быть, скорость движения человека к человеку? Может ли сближение с душой другого или с собственной сутью измеряться в миллиметрах в секунду? Вопросы останутся без ответов, ведь спектакль не претендует на философское осмысление болезни или отношения к смерти. Он просто дарит шанс свидетельствовать жизнь.
Hava
Спектакль Туфана Имамутдинова Hava («Моң» и творческая лаборатория «Угол») в 2022 году стал номинантом премии «Золотая маска» в номинации «Эксперимент». Он во всем экспериментален: в работе со зрителем, актером, пространством, словом, но главное — в том, как все они взаимодействуют между собой. Этот спектакль никогда, при всем желании, не может быть сыгран дважды одинаково, потому что новые публика, площадка и новые слова неизбежно сложатся в новую историю.
Как он устроен? В начале зрители получают доступ в общий телеграм-чат и краткий инструктаж. Можно отправлять любые слова: одна исполнительница, Йолдыз Миннулина, начнет вплетать их в текст, а вторая, Айсылу Мирхафизхан, создавать пластическую импровизацию, отталкиваясь от слов. Все текстовое полотно проецируется на экран, слова, присланные зрителями, выделяются капслоком. Музыкального сопровождения не будет, будет только усиленный звук пространства: шорохи, шумы, стуки.
При такой огромной степени свободы у спектакля есть четкая стержневая тема — исследование женщины в татарской культуре (но можно взять и шире — в любой культуре, во всем мире), особенности ее существования в «повелительном» мире, где правила игры обязывают реагировать на слова других людей. И в этом смысле спектакль пугает, тревожит. Зритель оказывается в ситуации выбора: как поступать, когда от тебя до такой степени зависит другой человек, и тебе это известно? Можно приказать, но можно и попросить. Можно сделать так, чтобы женщина перед тобой страдала, а можно, чтобы вожделела. Можно свести ее с ума, можно влюбить, но можно ведь и освободить? Как распорядиться своей маленькой, но властью? (Здесь можно вспомнить перформанс Марины Абрамович «Ритм 0» и его печальное завершение).
Пока перед публикой тысячи вопросов, на сцене Айсылу Мирхафизхан создает образы, полные чувственности и силы, в ней море энергии и страшно порой даже от того, что эта сила заперта на маленькой площадке. Постепенно происходит и уход от непосредственно текста, он становится все мельче, мельче, и скоро можно только угадывать, какое именно слово из общего чата выбрано для показа. Наверняка спектакль завершается каждый раз по-разному, но, скорее всего, на всех площадках ближе к финалу появляются слова об освобождении. 50 минут — безмолвный разговор о том, кто мы есть и что мы выбираем.
Авторы:
Мария Крашенинникова-Хайт
Ирина Винтерле
Проект реализован при поддержке Фонда президентских грантов
