«Это история про советскую интеллигенцию, к которой у меня есть свои существенные претензии. И этот разговор, наверное, будет не очень лицеприятным», – так анонсировал свою новую версию чеховской «Чайки» Константин Богомолов, премьера которой состоялась в Театре на Бронной под названием «Чайка с продолжением». Это уже третье обращение режиссёра к этой пьесе, и оно совсем не похоже на два предыдущих.
Действие начинается в июне 1986 года. На дворе перестройка, гласность, шутят о том, о чём раньше нельзя было шутить, печатают то, что раньше нельзя было печатать. Люди читают Пастернака, ждут публикацию сочинений Солженицына, и никому не нужен Костя Треплев (Иван Тарасов / Сергей Городничий) со своими новыми формами. Хотя пишет он, в принципе, неплохо (но это мнение только акушера Дорна (Андрей Фомин)), и поднимает актуальные темы: его пьеса о «мировой душе», представленная начинающей актрисой Ниной Заречной (Елена Степанян / Светлана Божатова), посвящена чернобыльской катастрофе и опасности ядерного взрыва.
Недопонятый Костик, который на самом деле не Треплев, а Ширинкин (его отец был режиссёр «не хуже Эфроса»), бунтует против устоявшихся правил и не признаёт никаких авторитетов. Из ВГИКа его выгнали, от режиссёра Климова он сам сбежал, интеллигенцию он обвиняет в сделках с властью, а родную мать упрекает в дурном вкусе. При этом Аркадина (Елизавета Базыкина) служит в «Современнике», её Ефремов зовёт во МХАТ, но она отвечает отказом, а то «Галя обидится».
Внешне у Аркадиной всё хорошо: успех на сцене, хорошо сохранившаяся фигура, роман с модным писателем Тригориным (Дмитрий Куличков), который в отличие от Костика, нашёл своего читателя. Но этот роман у неё просто потому, что надо крутить с кем-то роман. Помимо алкоголика и бабника Тригорина пустоту её жизни заполняют постоянные сборища богемы в её квартире, но и им объявил войну её сын, однажды перерезав струны гитары, чтоб не слушать больше песню про «виноградную косточку».
Впрочем, сын со своими нелепыми выходками – источник тревог и раздражения, как и требующий внимания больной брат Сорин (Кирилл Трубецкой) – стареющий интеллигент, всю жизнь писавший никому не нужные вещи. Аркадина много нервничает и много курит, понимая, что она плохая мать, плохая сестра, плохая любовница, да и актриса весьма посредственная (во МХАТе её «Доронина сожрёт»).
Но она работает, держит лицо, не опускает руки, даже когда умирает Костик. Сначала её накрывают мечты о новом материнстве, где всё может сложиться иначе. Но их затмевает работа и шанс остаться в истории: она рискует и идёт сниматься к режиссёру-авангардисту, пробует завещанные сыном новые формы, да и любовника находит нового. Не факт, что фильм будет выдающимся, но она попробует его таким сделать через свои связи и участие в «Кинопанораме». Она попробует, в отличие от умирающего Сорина, спивающегося Тригорина или пустившего пулю в лоб Костика.
Не только у Аркадиной, но и у других женщин в этом спектакле есть силы самим решать свои проблемы, не полагаясь на этих никчёмных мужиков. Нина хоть и неудачно стартанула, связавшись с Тригориным, но в Москве чему-то научилась и на провинциальных сценах всё впитывает как губка. Она сильна, она пробьётся, и это чувствует Костик перед своим самоубийством.
Полина (Александра Виноградова) не скрывает, что родила Машу от Дорна: она просто так захотела и сделала, и ни о чём не жалеет. У Маши (Яна Ставоржинская / Дарья Жовнер) есть амбиции, но отчего-то она влюбилась в Костика и пытается изгнать эту любовь через брак с плохо образованным и не видящим дальше своего носа физруком Медведенко (Никита Лукин). Нескрываемое отцовство Дорна она использует как способ эмигрировать в Израиль, где можно начать новую жизнь, вдали от мест несбывшихся надежд и безответных чувств.
Художник Лариса Ломакина представила на сцене советский интерьер, скудный, но настоящий. По костюмам актёров можно, скорее, изучать их характеры, чем эпоху. Будь то кричащей расцветки платья Аркадиной (леопардовое, ярко-красное и др.) или деловитый костюм Маши, которая всегда носит чёрное, точнее траур по своей жизни. Не обошёлся спектакль без любимого Богомоловым видео (видеохудожник – Алан Мандельштам), с крупными планами, улавливающими эмоции и непредвзято подчёркивающими черты советских интеллигентов.
