Весь вечер на сцене двое – он и она. Их влечёт друг к другу, но вектор взаимного притяжения неизменно упирается в препятствия. Преодолевая их, Мужчина и Женщина обретают любовь и изобретают страх потерять её. Чтобы сберечь чувство, они сочиняют истории. «Сказки – повествования сердца» и «Для всего есть хитрость, кроме смерти», – изрёк суфий. Так нить за нитью хитросплетается полотно – виток за витком проступает орнамент в причудливом ковре земных страстей.
На самом деле на сцене много разных персонажей, но суть примитивного деления на мужское и женское остаётся неизменной с допотопных времён: два начала, два полюса, две половины, которые постоянно сближаются, расходятся и ведут переговоры. Два рассказчика-дирижёра (Полина Агуреева и Фёдор Малышев) и две группы музыкантов разведены по обе стороны от сцены, в центре которой – объёмный персидский ковёр, будто застывший в волнении. Фоном служит тройной рамочный задник, по которому с живописной схематичностью движутся герои. Халиф, его дочь Будур и влюбленный в неё Ала-ад-Дин; ювелир, его жена и её возлюбленный Камар-аз-Заман; Азиз, его кузина Азиза и её невидимая соперница; гигантская нога джина и его наложница – перед зрителем плавно, словно дым фимиама, перетекают из одного в другой, закольцовываются сюжеты из «Книги тысячи и одной ночи».
Каждая новелла обыгрывает архетипы: прекрасная принцесса, жестокий правитель, обманутый муж, пылкий любовник, коварная женщина. Все они – потомки Адама и Евы, изгнанники из рая, ведомые страстями, застрявшие между спицами безжалостного колеса жизни. Необычная пластика актёров (хореограф – Наталья Шурганова) усиливает ощущение орнаментальности, цикличности и зацикленности мира. Артисты двигаются резко и отрывисто, с внутренним напором и самоиронией, их жесты синхронны и упруги, как в акробатическом шоу. То ли ожившие силуэты с наскальных рисунков, то ли картонные марионетки в руках невидимого кукловода, то ли сказочные божества в ритуальном танце – такой «балетданебалет» под оригинальную музыку Рафката Бадретдинова «ведёт нас в Рай полузабытый». Присвоив старый как мир миф о первых мужчине и женщине, мы легче принимаем мужское и женское в самих себе.
За полтора часа авторы и исполнители спектакля проводят для зрителя созерцательный экскурс от Востока до истока. И если с истоками всё очевидно, то Восток визуально никак не акцентируется и считывается скорее номинально – через истории, выбранные для постановки, имена героев и стихи мусульманских поэтов. Никакой арабской пышности, пёстрых красок, шелков и позолоты. Одеяния больше обнажают, чем наряжают героев, их причёски и головные уборы напоминают о европейском средневековье (художник по костюмам – Евгения Панфилова), а общая палитра постановки (художник – Мария Митрофанова) и современный подсвеченный задник (художник по свету – Степан Синицын) подчёркнуто нейтральны и безвременны. Сколько столетий этой картине? «Как кисть в руке художника, мы не знаем, где мы».
Всё вместе – универсальный образный язык, нарративная размеренность и хореографическая чёткость спектакля – погружает созерцателя в приятное гипнотическое состояние. Наверное, так ощущаешь себя где-нибудь на Востоке летней ночью, полулёжа на подушках в аромате благовоний, в то время как дутар вполголоса спорит с рассказчиком, повествующим о приключениях славного Ала-ад-Дина. Бин бир – множество: тысяча ночей, тысяча историй, тысяча страниц в книге земных страстей. И ещё одна – ночь навсегда ожившей сказки.
