26 августа в театре «Балет Москва» состоялась премьера балета британского хореографа португальского происхождения Артура Питы «Лето, Зима и Весна священная».
Если бы существовало слово перепроникновение, то оно лучше всего могло бы описать то, что происходит в небольшой, но очень емкой хореографической композиции. На сцене сплетаются в один сложный узор музыка современная и классическая, контемпорари и балет, ритуалы древности и актуальности. В этом протяженном временном пространстве между прошлым и настоящим Земли рождается тонкое и трепетное взаимопроникновение мировых культур и традиций.
Невероятно одаренный хореограф Артур Пита, португалец по крови, родился и вырос в ЮАР, живет в Британии, ставит балеты по всему миру. Ему удалось собрать вокруг себя людей, умеющих божественным седьмым чувством принять и обогатить ту культуру, в которой они творят.
Художник по костюмам и сценограф, бразилец Янн Сеабара, как будто провел свое детство в Третьяковской галерее – так достоверно ухвачены им древнее капище в лесу, льняные наряды и купальские венки, ветвистые рога лесных духов-охранников, словно он вдохновлялся не только декорациями Рериха, но и картинами Михаила Нестерова, Виктора Васнецова, иллюстрациями Ивана Билибина.
Британский композитор Фрэнк Мун, давний соратник Артура Питы, не побоялся распространить культурный феномен «Весны священной» Игоря Стравинского и протянуть его в современность, добавляя мотивы зимней стужи и летней засухи. Едва слышимые вкрапления звуков народных инструментов: сопелок, дудок, рожков и даже медитативного варгана так созвучны атмосфере музыки начала прошлого века, что ни единой нотой не перечат ее органике.
Использование в либретто заумных слов и неологизмов Алексея Крученых и Велимира Хлебникова является заслугой драматурга Анны Рулевской, которая также имеет опыт сотворчества с Артуром Питой – в 2019 году она была либреттистом балета «Мать» с Натальей Осиповой в заглавной партии. Футуристическое начало безумно-заумной революционной поэзии как нельзя лучше иллюстрирует зачатки будущего хаоса, привнесенного на Землю глобалистичным подходом к живому и духовному.
В постапокалиптичном мире Артура Питы люди живут так же, как жили их языческие предки. Угловатые отроки со щенячьей радостью погружаются в свои современные игрища, которые вековечно одинаковы и неотъемлимы у молодости. Сюжетную линию постановщик ведет от конца к началу: от морозной дрожи зимы и удушающего жарой лета к катарсису всевозрождающей весны.
В личностном творческом подходе к знаменитому произведению Пита идет не только «от себя», но и старается бережно сохранить структуру балета Стравинского и новаторскую хореографию Нижинского. Самобытно аранжируя, микшируя, творя новую пластику, хореограф добавляет компоненты современного танца, расширяет драматургию взглядом в будущее и не забывает о ритуальной основе, на которой держится фабула «Весны». В первых же сценах композиции под музыку Фрэнка Муна исполняются элементы, из которых состоит авангардный балет великого Стравинского – игры, гадания, переодевания, выплясывания, хороводы и шествия.
Глава общины (Светлана Краснова) являет собой колоритный образ Матери-Земли. В платке и серых одеждах она выкрикивает в рупор слова-заклинания, слова-команды, их за ней послушно повторяют члены общины. С молоком родины переданный нам культурный код, заставляет вспомнить ГУЛАГ и дальше (и откуда это знают постановщики?) – на удивление отчетливая ассоциация полярной зимы, наступившей после мировой природной катастрофы, с военно-бытовой сценкой, когда «бьется в тесной печурке огонь» и греется у камелька Глава общины в старинной и сказочной боровой шапке. И только влюбленным (Анастасия Пешкова, Григорий Сергеев) нипочем ни холод, ни стужа. В их невесомом танце словно рождается, подхваченный соплеменниками, таинственный жест, призывающий весну и жизнь. Они, молодые, находят и приносят, как единственную уцелевшую после катастрофы драгоценность – старую виниловую пластинку с записью «Весны священной» середины 60-х в исполнении Национального симфонического оркестра польского радио в дирижировании Богдана Водичко.
Так долго ожидаемая, светлая, родниковая, зовущая к жизни, легкая, как дуновение весеннего ветерка музыка «Весны священной» полна гомона птиц и надежды.
Опускается с неба на Землю пушистое белое дерево, корнями вверх, кружевной кроной вниз. Дотянуться до этих корней, вернуться к самим себе страстно желают юноши и девушки. Жизнь на Земле пошла на второй круг, на второй шанс для бездумно уничтожившего ее человечества. И вновь кружатся в хороводах язычники в светлых одеждах, прыгают через костры, бьются в плясках-камланиях Дух Козла (Андрей Отсапенко), Дух Медведя (Илья Романов), Духи предков (Андрей Остапенко, Илья Романов, Семен Ильин, Денис Каракашев). Наконец, выходит в шаманском наряде Мать-Земля и требует нешуточного жертвоприношения – смерти Избранницы (Анастасия Пешкова) на жертвенном камне.
Хореографа Артура Питу не зря называют «Дэвидом Линчем» в танце. Нотки истинного кровавого хоррора вносит постановщик в обряд жертвоприношения, органично продевая в гобелен русского музыкального авангарда нити британского, американского, как по Эдгару По, классического, детективного психологизма.
Круг проникновенного соития культур замыкается, расстилается пестрым музыкально-танцевальным ковром по сцене. Ощущение бездонной глубинности и хрупкости жизни, дарованной людям на прекрасной планете, остается единственным смыслом существования.
