27 августа в День российского кино в Театре Романа Виктюка состоялся показ московской кинопремьеры авторского короткометражного фильма Игоря Неведрова «Пальто». Материалом для сценария стали произведения Людмилы Петрушевской, чьё творчество неразрывно связано с историей Театра Романа Виктюка. Показ посвящён легендарному режиссёру, который сыграл в фильме свою последнюю роль в кино. Дедушка-дирижёр – безмолвный персонаж Романа Григорьевича, но запоминающийся. Также, как и герой Дмитрия Бозина – Человек в чёрном. Он не только нем, но и слеп. Мистика, артхаус, эффектные локации съёмок, экспрессивность повествования, элемент саспенса, а ещё…
Почему съёмки затянулись на долгие 5 лет, что связывает героев Романа Виктюка и Виктора Сухорукова, кто из популярных актёров кино присоединился к работе на заключительном этапе съёмок? Об этом и о многом другом поговорили с режиссёром, продюсером, сценаристом Игорем Неведровым и актёром Дмитрием Бозиным.
Игорь Неведров – актёр Театра Романа Виктюка, с 2003 года снимается в кино, ведёт активную педагогическую деятельность, преподает: актерское мастерство, степ, пластический и ритмический тренинги.
Фильм «Пальто» успел завоевать успех, победил в категории «лучший художественный короткометражный фильм» на международном кинофестивале the Fine Arts Film Festival в Калифорнии. Что для режиссёра значат эти победы, важны ли они для вас?
Я бы слукавил, если бы сказал, что мне безразлично. Конечно, это здорово, что фильм, которому я посвятил много времени и отдал много сил, начал выигрывать на крупных международных фестивалях. Для меня это бонус, потому что главное – признание публики – говорит о высоком уровне. Первая победа состоялась на фестивале в Ольденбурге, где в своё время стартовали многие известные режиссёры. Потом была Мексика и другие страны, а после премьеры в Москве фильм будет путешествовать по российским фестивалям. Прекрасно, что мы можем поставить эти значки на афишу, но самое важное для меня – личная история, связанная с Театром Романа Виктюка. У Достоевского есть цитата: «Целая минута блаженства! Да разве этого мало хоть бы на всю жизнь человеческую?» История дедушки в сценарии переплелась с моим ощущением счастья от работы вместе с Романом Григорьевичем. Всё это вышло в молитву благодарности. Поэтому премьера – это обращение к Роману Виктюку. Голосом дедушки, сопровождающим на протяжении фильма главную героиню, стал голос Виктора Сухорукова, который очень поддержал нас своим участием и высоко отозвался о картине.
Творчество Людмилы Петрушевской – знаковое для Театра Романа Виктюка, но что вас подтолкнуло обратиться к нему?
Так случилось, что её драматургия стала и для меня знаковой. Мой первый спектакль был поставлен по пьесе Петрушевской «Анданте». Ко мне пришли актёры и сами предложили материал, и я подумал почему бы не попробовать. Это случилось в период обучения в Школе Драмы Германа Сидакова. Репетировали мы два года и выпустили спектакль, где пьесы «Анданте» не было. Спектакль назывался «Любовь в стакане воды». На генеральный прогон пришёл Роман Григорьевич и после просмотра сказал, что только так можно ставить пьесы Петрушевской. А ещё добавил: «Родился режиссёр! Моя жизнь прошла не зря». После таких слов мне ничего уже не страшно. Этот спектакль до сих пор живёт, с него стартовали такие артисты как Сергей Гилев и Лукерья Ильяшенко. Когда Герман Петрович Сидаков предложил снять кино, я как любой дилетант в этой сфере подумал: «А, что… сниму!» И первое, что пришло в голову это рассказ Петрушевской «Пальто». Продюсеры мило смеялись мне в лицо и говорили, что лучше выбрать что-то другое, потому что все аспекты, которые не надо иметь режиссёру для своего первого фильма были включены в проект: зима, локации, которых хватит на два полных метра и много чего ещё.
Эти сложности повлияли на то, что съёмки длились 5 лет?
В первом сезоне сменилась исполнительница главной роли, потому что она не выдержала зимних съёмок, потом кончилась зима, стали сводить локации в разных частях Москвы, на третий год ещё что-то приключилось. А вот потом сложилось всё лучшим образом: половину фильма мы выпустили благодаря волонтёрской помощи и организовали съёмки в Твери. Для меня эти 5 лет стали настоящей «киноакадемией».
Локацией для съёмок также стал Театр Романа Виктюка: сцена и кабинет Романа Григорьевича. Какие события происходили здесь?
Есть фантастическое место действия, в котором героиня не понятно, где находится. И сцена театра стала идеальным пространством для этого. Кабинет Романа Виктюка – это соответственно кабинет дедушки. Сохранилась целая фотосессия с этого съёмочного дня.
Легко ли было работать с Романом Григорьевичем, поменявшись с ним ролями: вы – режиссёр, он – актёр?
Работа Романа Григорьевича была образцово-показательной. Он принёс несколько своих пиджаков, в том числе и знаменитый «золотой», слушал все замечания, и мы очень быстро отсняли с ним сцены. Это было для меня большим счастьем!
Роль дедушки была изначально предусмотрена для Романа Виктюка?
Да, но даже начиная съёмки я и подумать не мог, что к нам подключится Виктор Сухоруков. Придёт и проведёт тоже образцово-показательную смену, записывая множество вариантов аудиотекста для своего персонажа. Роман Григорьевич настороженно присматривался к нашему проекту, но, когда дал согласие на участие, я был на седьмом небе от счастья. Я очень хотел, чтобы он воплотил роль дирижёра, как ему предсказала когда-то в детстве цыганка.
Когда читаешь название фильма «Пальто», автоматически оно вызывает ассоциацию с невероятными пиджаками Романа Виктюка. Но какой всё-таки смысл заложен в этом названии?
Готовясь к фильму, я консультировался с профессиональными психотерапевтами, которые мне сказали такую вещь: в тяжёлую минуту, когда человек хочет «не быть», у него происходит сужение сознания, оно всё фокусируется на точке боли. Людмила Петрушевская зорко подметила, что это состояние уютное. Укутаться в пальто своей боли и остаться в нём, греясь отрицательными мыслями, упиваясь ими, наслаждаясь болью. Вот такую метафору предложила Петрушевская. Снять пальто и сжечь его гораздо сложнее, чем укутаться и заснуть.
Как вы определили жанр фильма? Зрителям надо готовиться смеяться или плакать?
Драма, но у автора это сказка. Она фантасмагорична и при этом очень драматична.
Почему на ваш взгляд людей манят мистические истории?
Каждый из нас ощущает, что знания, которыми мы обладаем – это лишь рябь на поверхности океана, и не знаем мы гораздо больше, чем знаем. Тайное знание и мистика дают возможность чуть-чуть прикоснуться к этому. Что касается искусства, то художник без такой связи не может существовать.
Вы планируете продолжать кинокарьеру?
Как артист я постоянно где-то участвую, как режиссёр сейчас работаю над одним проектом, а вот продюсировать пока не планирую, потому что это не так легко совместить. Самый лучший вариант, когда «люди считающие» и «люди тратящие» дополняют друг друга (смеётся).
В искусстве не принято давать ответы, но важно уметь ставить вопросы. Какой вопрос задаёт зрителям ваш фильм «Пальто»?
Как бы это не звучало вычурно – «Быть или не быть?!..»
Дмитрий Бозин – Заслуженный артист РФ, педагог, режиссёр, с 1995 года – ведущий актёр в Театре Романа Виктюка.
Человек в чёрном – звучит интригующе и пугающе. Ваш герой – фантастическое существо?
Абсолютно нереальное. Он лишён голоса и зрения. Есть такие рыбы, которые лишены зрения и цвета, есть подземные существа, которым не нужны глаза. Также Человек в чёрном – существо, живущее там, где не на что смотреть. Тот редкий случай, когда выходит наружу, он не взирает на страдания, а лишь их чувствует и поглощает. Игорь Неведров предложил мне закрыть лицо маской papier mâché, и я семь часов провёл без зрения. Это был чудесный опыт. Конечно, ещё одним ключом в моей актёрской жизни стал тот факт, что эти семь часов я не помню темнотой, у меня осталось много зрительных воспоминаний. Я как будто видел ребят, работающих с камерами, возящихся в комнатах, видел коридоры заброшенного здания, где проходили съёмки. Мозг так устроен – он всегда хочет что-то видеть.
Какую роль ваш персонаж играет в судьбе главной героини?
Повезло ей, он её не забрал в тот мир, где не на что смотреть.
Многие ваши персонажи на сцене Театра Романа Виктюка окутаны мистикой. Не все актёры возьмутся за такие роли. У вас нет предрассудков на этот счёт?
Мне нравится «туда» ходить, «там» очень интересно. Я добавляю и в свои сольные персонажи глубокие «коридоры», а Герман Мелвилл в романе «Моби Дик» предлагает ещё более далекий коридор, исследуя своего Ахава. Думаю, что это те самые коридоры, которые позволяют исследовать персонажей Достоевского, Брехта, Гофмана, древнегреческую трагедию и вообще древние эпосы всех народов мира. Если я возьмусь сейчас играть какого-нибудь офисного служащего, он у меня забредёт приблизительно туда же. Хотя уверен, что они тоже «туда» ходят, но чаще во сне, меньше об этом думают и не так плотно с этим работают, как мои персонажи Имр или Саломея. Погружение требует навыков, медитативной подготовки, потому что «там» очень важен самоконтроль, чтобы тебя не унесло. Нужна некая нить Ариадны, потому что без неё можно провалиться, набедокурить или покалечиться и кое-как вылезти. Пользы в этом ноль. А можно быть полноценным исследователем, забрать зрителей в это путешествие и подобно Данте, которого ведёт Овидий, исследовать эти круги.
Нить Ариадны вам дают режиссёры или вы её сами сплетаете?
Нить должна быть дана при рождении. Благодаря родителям я получил нужную внутреннюю опору и какие-то правильные ключи. Папа сам никогда не боялся других энергий, исследовал их, любил творчество Достоевского, сложную музыку. Кстати, он мне как-то так интересно преподал в детстве музыку Грига «Пер Гюнт», что я потом на каком-то инстинктивном уровне стал ощущать её «ключи» и дальнейшие музыкальные путешествия стали несложными.
В фильме «Пальто» вам нравится музыка?
Ой! Она чудесная. Особенно мне нравится романс. Удивительно трагичный и в то же время абсолютно романтичный романс о невозможности жизни. Исполняется он блистательно (романс из вокального цикла Франца Шуберта «Прекрасная мельничиха», – прим. ред.).
Почему на ваш взгляд людей так привлекают мистические истории?
Не всех, но, если привлекают, значит в них самих есть эта составляющая, они чувствуют либо удовольствие, либо страх и от него получают удовольствие. Одно дело ты идёшь, зная куда, а другое дело – тебе страшно, но ты продолжаешь идти. Я даже не знаю кто мне ближе и дороже в таких путешествиях. Может быть тот, кто боится, но идёт более ценнее. Я, например, не боюсь высоты и завидую тем, кто кричит на «Чёртовом колесе» или на каких-то аттракционах. Мой мозг не этого боится.
А чего же он боится?
Всегда найдётся. Иногда боишься навредить, оказаться жестоким, натворить глупостей. Важно не поверить, что ты единственно правый и не схватиться за подвернувшееся под руку оружие.
Режиссёру всё-таки уверенность в собственной правоте необходима.
Да, судя по всему. А я человек сомневающийся и вижу, как режиссёры прут напролом, не откликаясь на авторитеты. Я так не могу.
Игорь Неведров такой режиссёр?
Он профессионал и знает, что хочет показать. С ним работать удобно, он очень точно ставил задачу всем, мёрз вместе с нами, что тоже ценно (смеётся).
Для вас как для театрального актёра, что даёт опыт работы в кино?
Конечно, это ещё один инструмент, который требует опыта, технологии, знаний. У меня такого знания немного, поэтому каждый раз приходится искать новые ключи и возможно изобретать велосипед. Понимаю, что нужно, но театр сжирает очень много времени.
С какими партнёрами по фильму у вас оказалось наибольшее количество совместных сцен?
Миша Башкатов – удивительный артист, человек замечательный, профессионал и хулиган. Я восхищался его способностью отправиться на съёмки на ЗиЛ-130, который он сам же и ведёт. При этом в ЗиЛе очень холодно. И если мой персонаж укутан во всё, что только можно было найти, то Башкатов работал в тонкой тельняшечке. Это невозможно забыть! Чудесная Лена Тютюнникова – стальная девочка, прекрасная индивидуальность. Тут не только в холоде дело, но и чисто психологически рисунок очень жёсткий. Его нужно было принять, и Леночка это делала замечательно с большим доверием к режиссёру.
«Автор не выбирает зрителя, это зрительный зал выбирает его», – утверждает Людмила Петрушевская. Какой зритель как вам кажется выберет фильм «Пальто»?
Зритель, который ценит надежду и не хочет принадлежать своему страданию, сердечной безысходности, а хочет разыскать внутри темноты надежду. Чтобы не провалиться внутрь такого существа, которого играю я, ведь там только «Оставь надежду, всяк сюда входящий». Конечно, Человек в чёрном живёт в каждом из нас, каждый может потерять надежду, забыть, что его кто-то любит и он сам любит. Это сложно…
Современное искусство имеет силу подарить человеку надежду?
Конечно! Абсолютно любое искусство, не важно современное или нет. Я вообще не верю в «современность», прекрасно понимая, что ключи не изменились, а изменились только технологии. Есть художники, которые указывают путь.
Путь, дорога – один из символов фильма. На ваш взгляд человек сам выбирает свою дорогу, он властелин судьбы?
Кто как… Будешь постоянно выбирать – пройдёшь по поверхности, не позволишь другим силам против твоей воли повести – никогда за пределами не окажешься. Да, в момент, когда тебя куда-то влекут надо успеть оглядеться. Нельзя постоянно говорить: «Это я! Я!..» Даже ребёнок так не делает.
Если бы появилась возможность обратиться к вашему персонажу, что бы ему сказали?
До встречи!
