История трёхтысячелетней давности о любви Соломона, мудрейшего из земных царей, и простой девушки Суламифи рассказывается языком современного театра живого взаимодействия. Режиссёром постановки стала Мария Апексимова (Шмаевич). В спектакле заняты артисты Театра: Алёна Губанова, Сергей Иванюк, Илья Баранов, Иван Гришенков, Ярослав Бережнов, Анна Глазкова и Александр Макаров.
Повесть А.И. Куприна
«Суламифь» написана в 1908 году по мотивам ветхозаветной книги «Песнь Песней». Автор обратился к древневосточной традиции, чтобы создать эмоциональную картину мира – земную, чувственную, яркую жизнь, торжествующую в своих наслаждениях. Напевный высокий слог, обилие «роскошных» эпитетов и сравнений, яркость метафор и преобладание превосходных степеней отражают колорит легенды и поиск писателем новых форм на переломе исторических эпох. Постановка Марии Апексимовой разбавляет пафосный тон «Суламифи» искренней чистотой современного театрального языка, в котором есть место серьёзному и смешному.
Пластика пафоса и иронии
Нюансы велеречивости и иронии постановка передаёт через пластику, хореографию, движение. И если стилизованная красота текста и чистота смыслов – это микс современного танца и акробатики, то ирония – это почти клоунада. Линия любви Соломона и Суламифи выведена лирическими этюдами с затейливой, но безошибочно точной (можно сказать, интуитивно понятной) пластикой – от страстных объятий и нежных прикосновений до сложных фигур и поддержек. Внелюбовная линия показана в виде скетчей о суде царя Соломона, и здесь зрители не жалеют смеха ни для обидчиков, ни для потерпевших. Комичные движения непутёвых сыновей, конфликтующих соседей и хитрых жён выстраиваются в согласованный орнамент жестов и звуков по почти мультипликационным законам.
Уникальный жанр
Мария Апексимова – режиссёр особого жанра. В интервью она называла своим методом сценическое движение, но, кажется, это слишком сухое и техничное определение, больше подходящее для процесса, чем для результата. Стиль, тон и настроение её постановок, пожалуй, ближе всего передаются словосочетанием «целомудренная чувственность». В этом названии нет слова «движение», зато считываются магнетизм и живая энергия взаимодействия, угадывается красота парадокса, заключённого в человеческом теле. Целомудренная чувственность – это не стыдливо прикрытая нагота и не «благородный порыв», колющий глаза своей навязчивой прямотой. В режиссёрских работах Марии солирует тактильное, плотское, совершенно человеческое чувство, которое, будучи истинным и безусловным, неотделимо от душевной близости и духовной красоты. Это не побочный эффект любви, а её логическое продолжение.
В отличие от текстоцентричного театра, где слово доминирует, а жест лишь поддерживает его, в сценическом повествовании Марии Апексимовой солирует тело артиста, а его голос выполняет второстепенную функцию. Здесь всё, что можно передать движением, передаётся движением, ибо незачем вымучивать словами то, что тело говорит точнее слов. Как выясняется, мало что на сцене не удаётся передать движением, если есть «воспитанное» актёрское тело и доверие между партнёрами.
«Суламифь» в Театре Армии – успешный пример взаимного доверия артистов, это видно с близкого расстояния (в небольшом пространстве Экспериментальной сцены было бы трудно скрыть зажатость и неловкость). Такое доверие особенно ценно для «Суламифи», в которой «целомудренная чувственность» больше похожа на «целомудренный эрос» и артисты вынуждены делиться глубоко личным публично и без осечек, – и это им блестяще удаётся.
Гармоничный синтез
Постановка основана на движении, но им не ограничивается. Это гармоничный синтез искусств, где всё уместно и сбалансированно: сценическое движение с маршрутами из одной точки в другую, прекрасная инструментальная музыка, танец и пластика, сказка и философия, образность и психологизм. Здесь есть комедия и юмор, высокая драма и трагедия, поэзия и проза, а авторский голос ясно слышен за роскошным многозвучием. Это ладно скроенный и идеально сидящий театр живых людей.
Иначе не должно и быть, ведь легенда о Соломоне и Суламифи – это история любви, а что есть любовь, если не синтез всего, что существует в мире – хоть в христианском, хоть в литературном, хоть в земном? Сценическое повествование соединяет время и вечность. С одной стороны, за конкретные семь дней и ночей любовь Соломона и Суламифи проходит все этапы развития – от наивного любопытства через игры и разговорчики к преданности и самозабвению – до трагического финала. С другой стороны, такая любовь не боится смерти и не подвластна времени, потому что связывает человека, «уязвлённого любовью», с вечной жизнью человечества.
Реальные герои
Артисты не играются в героев древнейшей легенды или персонажей Куприна. В спектакле они реальные люди, и искреннее стремление к возвышенному в них смешивается с зовом естества, страстей и желаний. Внутренняя борьба духовного и земного показана актёрами через психологический контраст, чередование трагического и комического. Это то самое правдивое сценическое изображение, которое формирует у зрителя личное отношение к герою: привлекает или отталкивает, вызывает жалость и сострадание или протест и возмущение.
Главные герои (Алёна Губанова и Сергей Иванюк), существуя в контексте времён царя Соломона и в начале 1900-х писателя Куприна, не принадлежат ни к одной исторической эпохе и вместе с тем принадлежат к любой из них. Случившуюся когда-то любовь двух людей мы видим в интерпретации артистов как своего рода ахронию – необыкновенное событие, произошедшее в безвременье и запечатлённое в памяти поколений.
Слово режиссёру
«Идея поставить “Суламифь” пришла мне в голову много лет назад, это давняя мечта, которую до сих пор не было возможности реализовать, – говорит режиссёр Мария Апексимова. – “Песнь песней” можно трактовать по-разному, потому что в ней много глубинных смыслов. Но, взяв в постановку повесть Куприна, я разрешила себе не задумываться об этих сложных содержаниях, а работать только с тем, что предлагает нам замечательный автор, – раскрыть взаимоотношения мужчины и женщины. И вообще тема любви для меня наиболее близкая и понятная, мне хочется о ней говорить, и во всех своих постановках я выводила эту тему на первый план.
“Суламифь” началась с лаборатории весной прошлого года, затем был вынужденный перерыв на другие проекты, и незадолго до недавних февральских показов мы возобновили репетиции. В команде спектакля 6 актёров из 7 – мои бывшие студенты из ГИТИСа, с некоторыми из них я уже ставила спектакли. Мы говорим на одном профессиональном и творческом языке, и взаимное доверие в коллективе помогло завершить работу довольно быстро и осуществить все идеи и придумки.
Интереснее всего было показать чистоту, незамутнённость чувства, сказку неземной любви. Она быстро заканчивается, потому что выше бытовых проблем, затрагиваемых в драматургии, и её финал наступает быстро. Мы пофантазировали о семи днях и ночах Суламифи и Соломона, когда они познавали, открывали друг друга и влюблялись – в том числе, через простые вещи: разговоры, игры, любовь и секс, какие-то нелепости и шалости. Это довольно большая часть спектакля».
