28 октября стартовал VIII Фестиваль «Биеннале театрального искусства. Уроки режиссуры». В этой статье мы будем рассказывать о спектаклях фестиваля, которые посмотрела редакция. Статья дополняется.
«ПАСТУХ И ПАСТУШКА», режиссёр Алексей Песегов
Минусинский драматический театр
Воюй быстро, люби медленно… ведь до последнего выстрела всего несколько секунд. Сколько молодых баб найдёт и потеряет свою судьбу, пока сохнет раненая гимнастёрка? Сколько оборотов по циферблату совершит стрелка, прежде чем достигнет часа расставания? В двадцать лет не страшно умирать – страшно привыкать к смерти.
Пронзительный Астафьев в аранжировке Песегова звучит сиреневой музыкой из Вахтанговской пасторали и счастьем белых цветов из мечты, которая никогда не сбудется. Звучит под рвущиеся снаряды и разрывающиеся сердца, пока слева курят и прощаются, а справа пьют и целуются. А в центре, между смертью и жизнью – юный офицер без адреса и девушка без бога. Он пастух, уводящий своих овец на кровавое пастбище; она пастушка, чью душу обжигает огонь привального костра. На смерть, как на солнце, невозможно смотреть во все глаза. Возвращайтесь живыми, чтобы читать любимым женщинам старомодные мамины письма.
«МАЛЕНЬКИЕ ТРАГЕДИИ», режиссёр Олег Рыбкин
Красноярский драматический театр им. А.С. Пушкина
Воздвигнуть нерукотворный памятник Пушкину на театральной сцене – вечное режиссёрское искушение, в борьбе с которым может получиться что-то значимое. В случае с «Маленькими трагедиями» задача усложняется, потому что памятниками давно стали и сами герои. В Красноярском театре драмы (имени Пушкина) миниатюрный памятник поэту буквально поставили на сцене, на голову водрузили «птичку божию» и окружили композицию осенними «болдинскими» букетами. Но это всё в конце, а в начале будет диалог Фауста с Мефистофелем, и эти двое аккуратно «проведут» публику через три другие истории.
Новеллы получились элегантными и немного колючими – как шампанское в стройных бокалах, которым угощают гостей за столиками. Пушкин здесь говорит своим голосом, а герои и актёры умеют не только восхищать, но и удивлять. Например, гений Моцарта предстаёт перед зрителями, что называется, в натуральную величину, а Сальери поднимается над соперником лишь с помощью качелей; плащ Дон Гуана одинаково к лицу монаху и смерти; скрытая пеленой страха тихая чума врывается в зал бесстрашно пирующим отчаянием. И опереться актёрам в открытом зале-манеже не на что, кроме стоящего в центре рояля.
«Маленькие трагедии» Олега Рыбкина – это рояль, с которого соскоблили лак. На нём нет парадного лоска, коим принято покрывать ушедших литературных гениев, но это по-прежнему классический инструмент, который настроен, берёт верные ноты и с благоговением держит партитуру. Такой рояль можно и нужно красить в любой цвет, и вряд ли этим цветом будет чёрный. В основе постановочных трагедий – смерть, ложь, болезнь, искушения, зависть, – и красивый корабль, гружённый грехами, обязательно утонет. Но постановка не давит и не устыжает, а будто бы смотрит в глубину и на дне смертных грехов видит чистую жизнь.
«СПЕКТАКЛЬ В СЕЛЕ ОГРЫЗОВЕ», режиссёр Яков Рубин
Камерный драматический театр (Вологда)
Когда рассказываешь театральный анекдот, важно использовать на полную мощность свой актёрский талант. Чтобы людям, далёким от театра, этот самый театр приоткрылся с лучшей стороны, стал немного ближе.
Когда рассказываешь деревенский анекдот, важно не просто отыгрывать, а активно работать всем телом. Чтобы все понимали, какого размера бутыль с самогоном, на каком плече висит ружьё и на что готова сельская красотка ради прогулки огородами в компании заезжего щёголя.
Когда рассказываешь театральный анекдот в деревне, лучше заранее подготовить публику. Нарисовать афиши, заинтриговать детективом, заманить подарками. Особо несговорчивых можно затащить насильно, угрожая санкциями.
Когда рассказываешь деревенский анекдот в театре, проще сразу застрелиться. Городскому театралу заранее несмешно про деревню, его не проймёшь лобовыми шутками про сеновал, самогон и баню, особенно если рассказчик работает в одиночку на почти пустой сцене.
Соединить театр и деревню пытаются режиссёр Яков Рубин и актёр-соавтор Евгений Думнов. Мало реквизита, много жестов. И когда кажется, что можно убрать звук и по картинке понимать суть происходящего, – в этот момент анекдот становится моноспектаклем.
«ВАРШАВСКАЯ МЕЛОДИЯ», режиссёр Александр Гошуков
Санкт-Петербургский государственный театр «Мастерская» п/р Григория Козлова
Кончилась война – кончилось безвременье, завешенное серым полотном. Ожидание жизни наконец сменилось жизнью. Но сама жизнь вдруг показалась случайной. Потому что в том сорок шестом всё и правда было случайным – Москва, мягкий декабрь, знакомства, польский акцент, новые туфли, большие надежды. Верить в будущее очень хотелось, но никак не получалось. В молодых людей, проживших войну, вселилось опасливое и недоверчивое сиротское счастье.
В театре «Мастерская» популярная пьеса Леонида Зорина «болит» не о временах, нравах и политике, а о людях с самонесбывающимся пророчеством любви. Можно упорно искать на сцене тень «товарища майора» и доказывать рост актуальности материала в сегодняшних реалиях. Но домыслы теряются на фоне истории двух людей, которым не случилось провести жизнь вместе. Жаль, но им не достало главного – уверенности в любви, сил преодоле(ва)ть препятствия, веры в заслуженное счастье. Но как бы там ни было, «Варшавская мелодия» и в самом деле звучит актуально – как актуальны все истории о любви мужчины и женщины. Как актуальны Шопен, Роден и Хайям, красные лодочки, красное вино и красные гвозди́ки.
«ПРЕСТУПНИК ПОНЕВОЛЕ», режиссёр Дамир Салимзянов
Нижегородский театр «Комедiя»
На задворках Империи Земля, на далёкой забытой планете Малая Кузёма живут реальные инопланетяне: простые, добрые и трудолюбивые. Их дети не ходят в школу и библиотеку, а взрослые – в церковь и на почту. Они не умеют стрелять, преступность и полиция отсутствуют, а фразеологизмы понимаются буквально. Пока планетой не интересуются большие начальники, кузёмцы проводят дни, как привыкли – в скромных заботах и обычных земных хлопотах. Когда председатель сообщает деревенскому активу пренеприятное известие, привычная жизнь для них заканчивается и начинается комедия абсурда.
Если на одной сцене встречаются Анискин и ревизор, то не знаешь, что и думать. Как говорится, мем смешной, ситуация страшная. Впрочем, так говорится о любой антиутопии, а «Преступник поневоле» поставлен, скорее, смешно, чем страшно. По крайней мере, люди в зале смеются и радуются от всего сердца, наблюдая, как прекрасный актёрский ансамбль обживает фантастическую «внеземную комедию».
Всё инопланетное трогает зрителя: пересоленное морковное пюре, неожиданная любовь, показательные кражи и старые песни. Сцену заполняет то живое, от которого мы как будто отвыкли, и то близкое человеческое, до которого нам сегодняшним столичным как до Луны. До истинной гармонии – три века забвения без тирании цивилизации. Пожалуй, это могли быть лучшие годы жизни человечества в мировой литературе.
«ХАРДААЧЧЫ БЭРГЭН», режиссёр Андрей Борисов
Театр «Олонхо», г. Якутск
Одна из версий происхождения жизни на Земле предполагает, что это могло произойти вовсе не в тёплых странах и не в Африке с обезьянами, а в холодной Якутии с мамонтами. После просмотра спектакля «Хардааччы Бэргэн» театра «Олонхо» все сомнения отпадают – столь убедителен энергичный напор действия и игры актёров, представляющих одно из сказаний эпического якутского фольклора «Олонхо».
Хардааччы Бэргэн – герой эпоса, которому предстоит пережить немало приключений и совершить множество подвигов на пути к личному счастью и процветанию всего якутского народа. Как и каждый эпос, «Олонхо» таит внутри трогательную наивность, яркое действие, прославляющее общечеловеческие ценности и уникальное своеобразие культуры народа, который он воспевает.
Спектакль по Олонхо сказителя Андрея Титарова решен в стиле «этно-рок Олонхо». Внешне он построен на захватывающем действии, но внутренне постановка переполнена ощущениями многогранности якутской самобытности, её поверий, экзотики языка (тот самый случай, когда спектакль просто обязан идти на языке оригинала), древних представлений об устройстве мира и откровенных намёков на космическое происхождение жизни.
Спектакль представляет современную якутскую культуру во всём многообразии: музыка архаичная умело вплетена в роковые гитарные риффы, действие соединяет эпос с современностью, костюмы намекают на «хиппи»-прошлое авторов, великолепная анимация напоминает о знаменитом феномене якутского кино. После просмотра остаётся восторг и осознание полуторачасового выпадения из действительности с полнейшим погружением в волшебные миры ледяного заполярного эпоса.
«ЦАРЬ ЭДИП», режиссёр Искандер Сакаев
Камерный драматический театр «Левендаль» (Санкт-Петербург)
Древнегреческая трагедия без хора, детективный сюжет без примет времени и места, сфинкс с загадками без разгадок – это жизнь царя Эдипа, который обещал дойти до конца по пути познания и своё слово сдержал. В мрачном пространстве гипсовой (алебастровой? пепельной?) пыли, инфернальных выкриков и удушающих жестов живётся жутко: путеводная нить помогает заблудиться, сплетаясь в паутину обмана, а найденный источник света буквально ослепляет, погружая в вечную тьму. Это только кажется, что счастье близко: потяни за ниточку – и узнаешь правду. Но готов ли ты узнать правду ценой позора, ценой изгнания, ценой смерти – любой ценой? Тем более если эта правда о тебе самом.
Создатели спектакля аккуратно редактируют текст Софокла и адресуют современникам античные вопросы, ответы на которые человечество ищет уже третью тысячу лет. Что есть судьба, сбываются ли пророчества богов, можно ли видеть душой, совместимы ли свобода и ответственность – всё вызывает беспокойство людей думающих. Эдип пренебрёг проклятием знания и не устрашился бросить вызов лавине рока. За это стал статуей, тревожащей спокойный сон режиссёров.
«ТРИ СЕСТРЫ», режиссёр Григорий Лифанов
Севастопольский академический русский драматический театр им. А.В. Луначарского
Их по-прежнему три, они наряжены в людей «того времени» и не коверкают авторский текст. Режиссёр явно не ставил перед собой задачу удивить зрителя, но Чехов у него получился интереснее, чем пункт из списка школьной программы. Для классической постановки эти «Три сестры», пожалуй, слишком громкие, резкие и быстрые. Им слишком идёт современная музыка и видеопроекции, они слишком похожи на своих ровесников из нашего века.
Люди на сцене слишком молоды, но не стремятся повзрослеть. В первой сцене домашних именин с детскими конкурсами они мечтают о возвращении в Москву, фантазируют о счастье трудового подвига и философствуют о жизни через 200 лет. В четвёртом акте они вспоминают былое, сокрушаются о нереализованных фантазиях и провожают взглядом упущенные возможности. Когда живёшь будущим и постоянно возвращаешься в прошлое, то теряешь настоящее.
Если часы всегда спешат, а мысли откатываются к могилам предков, то найти себя в реальном мире никак не получится. Символом реального настоящего на сцене медитативно крутится волчок (похожий уже крутился в «Вишнёвом саде» у «фоменок», и тем вернее метафора). Взрослыми нас делают «здесь» и «сейчас», и если ты не живёшь своё настоящее, то духовой оркестр на перроне проводит тебя на поезд, который стоит в тупике.
«ЕГОРУШКИНЫ ПТИЦЫ», режиссёр Евгений Гельфонд
Новый Художественный театр (Челябинск)
Что это было? – После спектакля такой вопрос задают себе все – от театроведа до случайного зрителя. Исповедь, медитация, притча, сон, мистический обряд, сеанс гипноза…? Всё это или ничего из этого? На вопрос не будет быстрого ответа – по крайней мере, не после первого просмотра.
Происходящее на сцене сразу погружает зал в леденящий транс, заставляет поёживаться от каждого звука и движения. Две актрисы, две женщины-птицы, не играют роли, а пропускают через себя текст – «спотыкучую», вязкую, словно утягивающую в мшисто-клюквенное болото, непривычную для уха прозу Леонова. Птицам помогают коряги, шкуры и музыкальные инструменты разной степени странности. Терменвокс, глюкофон, барабаны со струнами-пружинами говорят космическими голосами северных шаманов, унося душу то в петлю, то в рай.
Если ты заплутал, самый короткий путь к богу лежит через боль. Это дорога под звенящими звёздами через голую тундру и северные моря. Остановиться нельзя – заснёшь. Спешить нельзя – ударишься об лёд и утонешь. Сквозь свист ветра и трепет птичьих крыльев не убойся ступать по лесенке прямо в небо к жизни вечной.
