Опер для семейного просмотра в Москве не так уж много – они либо детские, либо взрослые. Но теперь мы точно знаем, что советовать нашим читателям – оперу «Продавец игрушек», премьера которой состоится 23 и 24 ноября в театре Новая Опера. Философская сказка о французском продавце игрушек, обретающем счастье и смысл жизни оживет в музыке композитора Алексея Шелыгина и режиссуре Алексея Вэйро. Либретто на основе пьесы Виктора Добросоцкого написал Кирилл Крастошевский, музыкальный руководитель – Александр Жиленков. Мы встретились с создателями оперы в самый разгар репетиций и попросили рассказать, каким же будет «Продавец игрушек».
ДИРИЖЕР Александр Жиленков:
– Вы музыкальный руководитель постановки, расскажите, какая здесь музыка?
– Всё абсолютно классично, музыка тональна, состав оркестра традиционный. Произведение очень интересно по стилю, я бы сказал, что это собирательный образ по 20 веку, но Алексей не делает цитирования, у него свой язык, свой стиль, и это важно. Но то, что всё строго основано на классике – это замечательно. После этой оперы будет праздничное настроение. В музыке преобладает солнце, даже в минорных моментах есть свет. В любой трагедии должен быть позитив, ведь жизнь продолжается!
– Тесно ли Вы сотрудничаете с композитором?
– Еще в прошлом сезоне мы встречались по локальным партиям, разбирали их подробно, много советовались с Алексеем по поводу солистов. Есть некоторые моменты, которые могут быть исполнены по-разному, например, в плане регистров, иногда другая мелодия даже может быть. Например, у нас партию хозяина магазина поют разные голоса – бас или баритоны. И каждый солист вносит в вокальную строчку что-то своё. Мы, оставаясь в гармонии или ритме, меняем какие-то мелодические ходы.
КОМПОЗИТОР Алексей Шелыгин
– Ваша музыка в этой опере радостная и светлая?
– Самое начало у нас очень радостное, музыка вообще должна быть светлой. Всё-таки когда приходит семья, а это опера для семейного просмотра, нельзя сразу пускать какой-то негатив. Надо сделать так, чтобы зритель проникся атмосферой сказки, фантазии, втянуть их в этот мир. Естественно, мраком особенно не втянешь. Тем не менее, могу сказать, что здесь много драматических переживаний героев. Там очень сложная история с тем, как изменяется главный герой Николя, он был светлым человеком, погруженным в свою любовь, но обстоятельства его изменяют, он становится ослеплен деньгами – и это наиболее темные эпизоды.
Тут необходимо понимать, что это опера для семейного просмотра, и каждый из зрителей должен считать что-то своё. И поэтому мне хотелось написать музыку достаточно глубокую и даже сложную, но сложная она внутри, внешне она должна восприниматься легко. Опера – это серьезный жанр, но ведь даже в классической опере есть потрясающий набор произведений развлекательного характера, на которых в своё время аристократия веселилась. Необязательно всё делать с очень серьезным лицом. Но при этом мысли и смыслы, которые заложены в сочинении, очень важны.
У нас происходила очень важная работа с либретистом и композитором. Алексей Вэйро очень много предложил по смыслу, Кирилл Крастошевский выполнял его просьбы, я менял что-то в музыке. Поэтому получилась такая по-настоящему уникальная работа, мне это кажется очень важным. Хотелось чего-то свежего, получить современных героев на сцене. Хочется привлечь наибольшее количество слушателей, зрителей, чтобы было сопереживание. Сказка-фантазия должна быть классической по форме, хотя там есть кое-что авангардное, но это совершенно не выделяется слухом. Хотелось, чтобы солисты пели, струнники не перепиливали инструменты.
РЕЖИССЕР Алексей Вэйро
Я думаю, идею, что мир вокруг может тебе отвечать и всё время ждет диалога, поймут и взрослые, и дети. Только дети это поймут на уровне того, что не надо игрушке отрывать руки, потому что ей бывает больно. А взрослые понимают историю на уровне, что мы относимся к миру потребительски, не считая это одушевленным, но эту историю можно попытаться поменять. А дети понимают это через образ сказки, что игрушка может быть живой.
Было сложно, когда мы сочиняли историю, это был своеобразный мост, переправа от литературного источника к опере. Нам вместе с авторами было важно понять, чем же опера будет отличаться от первоисточника. Поймать этот момент, найти нужный драматизм. Не такой, который переживался бы зрителями как какой-то внутренний конфликт, а прежде всего драматизм, который был бы пространственно заявлен. Принцип создания это материала близок принципам создания опер «Золотой эпохи», того репертуара, который сейчас пытается держать каждый театр. Когда в опере нет вроде бы шлягерных арий, но с другой стороны, репетируешь – и узнаешь в ней барочное, романтическое. Это музыкально подчеркиваешь, создается интересная здоровая ирония, заложенная композитором. Узнается очень много знакомых музыкальных архетипов сквозь века, и это очень здорово. За этим интересно наблюдать, как музыка играет различные грани.
Я долго занимался работой только с артистами хора в проектах «Красное», «Белое», «Черное», чтобы понять этот мир для себя, специально отстраняя солистов. Мне было интересно, как идея, прописанная в музыке, организуется в пространстве благодаря симфонии голосов, как она собирается. И в «Продавце игрушек» встретилась наконец-то работа с артистами хора и работа с солистами. Я считаю, что для режиссера очень важно дать артистам и художникам пространство свободы, в котором он ощущает себя сотворцом. Важно давать возможность попробовать, и уже в пробе находить решения. Это мои принципы работы. Я всегда провоцирую артистов, чтобы они озадачивались вопросами, вслух произносили эти вопросы. И мы создаём нашу оперу вместе.
