На Другой сцене «Современника» появился новый спектакль по пьесе Мориса Метерлинка «Чудо Святого Антония». Режиссёр Александр Назаров решает историю о невероятном сошествии с небес святого в жанре фарса. Хотя больше всё действие напоминает добрую рождественскую мелодраму для семейного просмотра.
В начале ХХ века пьеса получила горячий отклик в России. И это неудивительно – расцвет Серебряного века, мятежное предчувствие революций и войн, реформы в театре. Всё это подготовило публику к сюжету о человеческой двойственности, единстве добра и зла, переданное ещё романтиками и переплавленное поколением ХХ века в «новые формы». Работая над постановкой пьесы, Мейерхольд пошёл по пути гротесковой эстетики, Вахтангов увидел в сюжете сатирическую комедию, а у Петра Фоменко на первый план выходил быт, не лишённый хлесткости и карикатурности. Версия в «Современнике» смягчает материал, пытаясь балансировать между доброй комедией и философской притчей.
Пьеса рассказывает об удивительном случае: к умершей старой даме, чьи родственники уже поделили наследство, с небес спускается Святой Антоний. Он хочет воскресить усопшую, чем вызывает негодование у всех… Роль Святого играет приглашённый актёр Театра им.Вахтангова Евгений Косырев. В стилизованной монашеской рясе его Антоний выглядит великовозрастным ребёнком: распахнутый взгляд, мягкость жестов, плавные движения, ровная речь. Герой контрастирует с остальными − более карикатурными, острохарактерными, шаржированными − персонажами. «По правде сказать, мы довольно жестоко поступили с бедным стариком. В сущности, он нам ничего плохого не сделал», − из финальной фразы, сказанной Густавом (Илья Древнов), становится ясно, что у автора главный герой значительно старше. Режиссёр также меняет некоторые акценты в пьесе. Так, например, служанка Вирджиния (Елена Миллиоти) у Метерлинка проявляет больше сострадания и участия в судьбе Святого. Возможно, так Александр Назаров стремится заострить конфликт, где общество воспринимается, как единое целое, существующее механически, грубо, двулико. Здесь нет места слепому состраданию.
Сценография Тимофея Ермолина создаёт атмосферу уютного провинциального домика, где развешанные на перилах лестницы венки больше напоминают рождественское убранство. В правом углу сцены расположилась «альтанка» для музыкантов (Никита Агафонов, Роман Берченко, Александр Громов, Сергей Поспелов), которые также обеспечивают шумовое оформление. Благодаря специальным техническим приспособлениям мы слышим шум ветра за дверью. Всё воспроизводится через открытый приём.
В спектакле много юмора и самоиронии. Так, воскресшая, но лишенная голоса Гортензия (Марина Феоктистова) тщетно пытается добиться понимания, прибегая ко всяческим уловкам. А её финальное падение (виртуозно выполненное актёром Сергеем Кравченко и срежиссированное Андреем Щукиным) завораживающе действует на публику. Замедленные, подробно продуманные кульбиты похожи на танец!
На сцене идёт снег, совершаются чудеса (Святой бьёт током всех, кто решает его вытолкнуть из дома), происходят невидимые глазу трансформации и ловкие подмены – и всё это в сопровождении живой музыки. Настоящий праздничный дух, лишенный детективности или мистического содержания. За всем происходящим наблюдаешь с улыбкой, как будто заранее зная развязку… И, хотя ореол вокруг головы Святого не зажигается, мы понимаем, что этот Антоний вовсе не сбежавший из лечебницы пациент. В саду Святого и его сопровождающих сразу окутывает метель, они скрываются из виду. Растворяется и надежда на воскрешение. Гортензия снова умирает.
В новом спектакле «Современника» зрителя ждёт встреча с поэтикой Метерлинка, яркими актёрскими работами, добрым юмором, а главное – умиротворенным настроением. В него хочется укутаться, как в теплый шарф, связанный любимой бабушкой. Переждать, пока вьюга умолкнет, зима закончится, а ощущение присутствия сказки останется с тобой. Навсегда.
