Лена Чернышева (тг-канал что читает леночка)
Эцу Инагаки Сугимото. Дочь самурая / пер. с англ. Юлии Полещук. — СПб.: Подписные издания; М: Яндекс Книги, 2025. — 336 с.
Не автофикшеном единым полнится исповедальная проза сегодня, не истощается и источник классических автобиографических романов. Хотя «Дочь самурая» можно отнести скорее к автобиографическому нон-фикшену, чем к исключительно художественной прозе, несмотря на наполненный изобразительными средствами языка стиль и манеру письма автора. В этой книге, впервые опубликованной ровно сто лет назад, Эцу Инагаки Сугимото детально пересказывает свою жизнь — от детства в Японии через взрослую замужнюю жизнь в США и до возвращения на родину с двумя маленькими дочерьми после смерти мужа. Здесь нет чётко выверенной классической конструкции «завязка — развитие — кульминация — развязка», пусть и события развиваются уже непривычно линейно для поклонников современной прозы. Зато есть множество крохотных деталей быта и правил жизни японской семьи, которые помогают глубже понять популярную и все более часто переводимую на русский язык японскую современную литературу, что делает «Дочь самурая» лучшим со времен «Ветки сакуры» Всеволода Овчинникова комментарием к загадочной культуре Страны восходящего солнца.
Ника Юрасова (тг-канал Nika’s Tsundoku Club)
Никита Смагин. Всем Иран. Парадоксы жизни в автократии под санкциями. — М.: Индивидуум, 2024. — 326 с.
Никита Смагин прожил в Иране 3 года, работая корреспондентом ТАСС, но приезжать туда начал ещё в 2014 году по учёбе. В Иран он попал случайно: магистратура в РосНОУ, внезапное подвернувшееся изучение фарси — и вот Никита уже едет стажироваться на остров Киш. Иранское общество одновременно закрытое, и вместе с тем, если уж оно тебя приняло, то отпустит не сразу – отсюда почти десятилетний опыт автора в Исламской республике, которым он щедро делится в книге. Что же нового можно прочесть о закрытой стране, где, как известно, женщинам нельзя выходить на люди без хиджаба (Исламская революция 1979 года откатила страну к глубокой религиозности), алкоголь запрещён законодательно, а неприязнь народа к США и Израилю подогревается на государственном уровне? Никита рассказывает о том, как на самом деле отдыхает иранская молодёжь, куда деваются хиджабы на закрытых вечеринках и по прилёте в другие страны (видели ли вы, что происходит в женском туалете армянского Звартноца после рейса из Тегерана?), кто ходит на митинги «против США» и многое другое. Смагин не то чтобы развенчивает мифы, скорее он исследует тот факт, что в случае Ирана — всё максимально неоднозначно. Мне было любопытнее всего узнать про то, как иранцы приспособились жить в этой амбивалентности, в мире бесконечного импортозамещения, запретов и санкций, хотя книга, конечно, не только об этом.
Майя Ставитская (тг-канал Book Addict)
Антонио Дамасио. Странный порядок вещей/ пер. с англ. Марии Елиферовой. — М.:Corpus, АСТ, 2024. — 343 с.
«Нон-фикшн о чувствах» звучит как оксюморон: казалось бы, где наука, а где вот это вот всё? Но книга нейробиолога Антонио Дамасио объясняет, что основной мотив человеческой деятельности — стремление уйти от боли и страдания, переместившись в зону комфорта, к радости и удовольствию. С этой позиции расхожее представление о приоритете интеллекта, о мозге, как супердепо, управляющем всем в человеческой жизни, не вполне верно. Любая деятельность обусловлена чувствами, в свою очередь, зависящими от слаженной работы всех систем и органов. В основе не что-то одно, но гомеостаз — способность организма держаться в устойчивом равновесии, а в социальном окружении — вести себя разумно и рационально. Не то, чтобы революционный взгляд на вещи, но он существенно расширил моё профанное представление о мироустройстве.
Даша Колганова (тг-канал Империя должна прочитать)
Гайто Газданов. Ночные дороги; Возвращение Будды; Великий музыкант. — М.: Альпина нон-фикшн, 2024. — 480 с.
Любителям набоковского «Приглашения на казнь» показано к прочтению «Возвращение Будды», роман не столь известного, как хотелось бы, писателя-белоэмигранта Гайто Газданова. Это небольшая история с элементами философской прозы, фантастики и детектива. Особый шарм ей придает поэтический язык, присущий в целом творчеству её автора. Безымянный молодой человек плывет по течению жизни на парижских задворках. Собственную неприкаянность он объясняет «смертью», приключившейся с ним то ли во сне, то ли наяву. По странному стечению обстоятельств герою дважды суждено оказываться в тюрьме. Сначала за непонятный проступок его заключают в темнице некоего Центрального государства. Потом в реальном Париже он обвиняется в убийстве знакомого, разбогатевшего русского нищего, который жил в шикарной квартире с прислугой и любовницей. Единственное, что ставит под сомнение вину странного бедолаги — пропажа с места преступления принадлежащей убитому статуэтки Будды.
Лена Нещерет (тг-канал Марселизация)
Осне Сейерстад. Книготорговец из Кабула/ пер. с норв. А. Турунтаевой — М.: Дом Историй, 2024. — 352 с.
Эта книга — очень быстро написанный репортаж. Его сделала журналистка Осне Сейерстад сразу после бегства талибов. Сейерстад на три месяца поселилась у кабульского издателя и книготорговца Шаха Мухаммада Раиса (в книге — Султан Хан) и подробно описала быт и уклад его семьи. Стоит сразу отметить, что в книге нет никакой информации о книжном деле в Афганистане, и истории выбора, почему именно книготорговец, а не журналист, не врач, не продавец ковров, тоже нет. Историй чтения разрешённого и запрещённого, доступа к образованию и судьбы личной библиотеки книготорговца тоже нет. Всё внимание автора сосредоточено на угнетённом положении женщины в афганском обществе, но и тут остаётся немало вопросов, например, чего стоило женщинам конкретно этой семьи выучить английский, откуда брались учебники, было ли безопасно практиковаться и почему, в конце концов, родители отпускали девиц заниматься английским, если доля исламской женщины — пореже открывать рот и выходить со своей половины дома. Несмотря на всё несовершенство собранного материала, книга очень хорошо продавалась, но после её публикации на персидском языке Шах Мухаммад с семьёй был вынужден покинуть Афганистан и искать политического убежища в Норвегии, а его вторая жена подала иск о клевете и много лет судилась с Сейерстад и её издателем. Вот бы кто перевёл книгу самого Шаха Мухаммада Раиса «Once Upon a Time There Was a Bookseller in Kabul», чтобы можно было сравнить ощущения!
