14 и 15 декабря на сцене Московского областного театра юного зрителя состоялась премьера мюзикла по мотивам повести Джеймса М. Барри «Питер Пэн». Режиссёром постановки выступает талантливый и неординарный режиссёр, двукратный лауреат премии «Золотая маска» Алексей Франдетти. Работа над спектаклем шла в течение двух лет, создатели постановки преодолели извилистый путь по лабиринтам дороги времени и воплотили не просто детскую сказку о всем известном мальчике и феях, а масштабное произведение, затрагивающее множество философских вопросов. Новый мюзикл на сцене МОГТЮЗ будет интересен как детям, так и взрослым, и каждая категория зрителей найдёт в «Питере Пэне» Алексея Франдетти ответы на свои вопросы.
В преддверии премьеры мы поговорили с Алексеем Франдетти о новом спектакле, дебюте в МОГТЮЗ, сотрудничестве с художественным руководителем театра Нонной Гришаевой, о творческих планах и вдохновении. Также в рамках этого интервью режиссёр размышляет о сущности жизни, законах времени, любви, добре, милосердии и о том, что в каждом из нас живёт ребёнок, который верит в сказки, дружит с феями и не хочет становиться взрослым.
Вспомните: как Вы познакомились с произведением? Что для Вас «Питер Пэн»?
Я до сих пор ярко помню то новогоднее утро, когда впервые познакомился с «Питером Пэном». Мне было 4 года, я проснулся раньше всех и побежал разбирать подарки в большую комнату, где стояла ёлка. Среди сладостей и игрушек была двойная пластинка с радиоспектаклем «Питер Пэн и Венди». Так состоялась встреча, которая переросла в любовь на всю жизнь. Объяснить, почему в меня так попала история мальчика, который не хотел расти, я не могу, но до сих пор я снова и снова возвращаюсь к ней, нахожу черты вечно молодого героя почти в каждом персонаже, независимо от пьесы, которую репетирую: будь то Казанова, царевич Гвидон или даже Джильда в опере «Риголетто». Бесхитростность, бессердечность и … инфантилизм, как диагностировал бы психолог, присуща каждому из этих настолько разных героев, а значит, и каждому из нас.
Как возникла идея – поставить мюзикл «Питер Пэн» на сцене Московского областного театра юного зрителя?
Идея поставить этот спектакль принадлежит художественному руководителю театра Нонне Гришаевой. Несколько лет назад мы с Нонной, приехав раньше всех на репетицию, скрывались от дождя, стоя под козырьком старомосковского дома. Именно в тот момент в нашем диалоге возник Питер Пэн. Оказалось, что не я один так влюблён в эту историю. Глаза Нонны, игравшей в юности роль Венди, загорелись знакомым мне блеском, отдающим авантюрой и приключением, на которые мог натолкнуть только сам Питер Пэн. Так начался долгий путь создания нашего спектакля.
Какие творческие проекты Вас ранее связывали с Нонной Гришаевой?
С Нонной мы познакомились на мюзикле «Зорро», где были партнёрами и вместе выходили на сцену. Нонна играла цыганку Инесс, я – злодея Рамона. Потом мы сделали вместе спектакль «Джуди», где Нонна играла Джуди Гарленд, а я выступал режиссёром постановки. Одноимённый со спектаклем голливудский фильм, также посвящённый жизни и творчеству Джуди Гарленд, в этом году вышел в прокат.
Работа над мюзиклом «Питер Пэн» шла в течение двух лет. Что трансформировалось в процессе создания спектакля?
За два года подготовки этого спектакля, во-первых, замысел стал гораздо более детальным и, естественно, проработанным, во-вторых, как это ни парадоксально, при всей моей любви к этому материалу, я гораздо ближе познакомился с историей.
Целых два года мы придумывали наш Neverland (ох, как же сложно перевести название этого волшебного острова, так он и остался островом Небывалым, каким впервые явился мне): находили пути – как решить полёт без полёта (если бы все наши персонажи реально летали с помощью полётных устройств, то невероятно уютный зал театра пришлось бы перестроить и подготовка спектакля заняла бы лет 10), придумывали реальность, в которой живут наши герои, и почему в эту реальность взрослых людей вдруг врывается фантазия ребёнка. Я не знаю: каким будет финальный результат – поверьте, никто никогда не может это предугадать, но процесс соавторства с великим Джеймсом Барри и всей постановочной командой был прекрасен, как рассвет и закат на острове Небывалом.
Может быть, и Вы как-то изменились, настолько плотно соприкоснувшись с «Питером Пэном»?
Мне всегда казалось, что взрослые что-то недоговаривают, когда я вновь и вновь возвращался к книге о Питере Пэне. Слишком уж горькой казалась мне эта история для простой детской сказки, в которую её усиленно пыталась утрамбовать студия Дисней в своём гениальном мультфильме, а вслед за ней многочисленные иллюстраторы и кинопроизводители. Моё предчувствие о недосказанности не обмануло меня, вот только правда открылась спустя 30 с лишним лет. На последнем этапе репетиций мне в руки вдруг попала статья о том, какая страшная судьба была уготована автору бессмертного произведения Джеймсу Барри, который настолько обожал детей, что все авторские отчисления от постановок и экранизаций Питера Пэна пожизненно завещал детской больнице. Из этой же статьи я узнал, каким непростым был путь семьи Дэвис, дети которых послужили прототипами главных героев сказки. Все эти годы я даже не задумывался о том, чтобы познакомиться с оригинальной сказкой на английском языке, а читал, как и значительная часть людей, адаптированный перевод. История существования полного перевода этой сказки на русском языке тоже очень непростая. Первый перевод «Питера Пэна» принадлежит Нине Демуровой. Конечно же, создатели адаптации не пропустили такие обороты как «tragic boy» (а именно таким у Барри является Питер, когда узнаёт, что Венди выросла), «To die would be an awfully big adventure» и им подобные, возможно, из лучших побуждений, лишив нас, читателей, огромного и очень серьёзного пласта восприятия истории о Мальчике, который не хотел расти.
Для Вас актуален мальчик, который не хочет расти? И нужно ли как-то бороться с синдромом «Питера Пэна»?
Актуальная история, которая в меня попадает. Я её очень люблю и довольно часто к ней возвращаюсь. Считаю, что с синдромом «Питера Пэна» не надо бороться, его надо принять и, самое главное, как-то научиться с ним жить, как и с любым другим синдромом.
В роли феи Динь-динь и в роли Медсестры в спектакле принимают участие актёры театра «Недослов» (театр слабослышащих актёров). Их уникальность в пластичности или в чём-то ещё? Как Вы их интегрируете в рисунок музыкального спектакля?
Мне было важно придумать: как говорит Динь-динь, что такое язык фей? С одной стороны это человеческий язык, а с другой – что-то, доступное не всем. Так родилась идея пригласить артистов Театра «Недослов», прекрасных девушек Лену и Вику, чтобы феи с Питером Пэном разговаривали на языке жестов.
Что было самым сложным в работе над мюзиклом?
В самом жанре мюзикла заключено огромное количество сложностей. Делать мюзикл в драматическом театре – всегда непросто, поэтому при любом раскладе всегда возникает огромный список сложностей. Вопрос не в том, какие это сложности, а в том – как ты их преодолеваешь.
Со сценографом Тимофеем Рябушинским Вас связывает плодотворное творческое сотрудничество. Какой будет сценография «Питера Пэна»?
С Тимофеем Рябушинским мы действительно делали много спектаклей, а впереди нас ждёт совместная работа над кинофильмом. Не буду раскрывать всех секретов, скажу, что сценография Питера Пэна будет талантливой и, конечно же, она не обойдётся без превращений, потому что это волшебная история, и именно поэтому одно пространство будет превращаться в кардинально другое пространство.
Можно ли провести параллель между знаковыми аллегорическими произведениями – «Питер Пэн» Джеймса Барри и «Маленький принц» Антуана де Сент-Экзюпери? И если да, то какую?
«Маленький принц» и «Питер Пэн» похожи щемящей тоской, которая заложена и в том, и в другом произведении. И там, и там главный герой – ребёнок, но только в «Маленьком принце» содержится более явный ответ на вопрос: как же «Маленьком принцу удаётся оставаться маленьким и почему он не растёт? В «Питере Пэне» этот ответ очень сильно завуалирован, и поэтому мы стараемся его дать. Как считал сам Джеймс Барри, мы придерживаемся этой же позиции: вечная молодость остаётся только в памяти, если человек ушёл молодым.
В Вашем творческом багаже большой опыт сотрудничества с разными театрами Москвы и зарубежья. Только в этом году состоялись премьеры спектаклей «Стиляги» в Театре Наций, «Ромео VS Джульетта XX лет спустя» в Театре Оперетты. Какие Ваши впечатления от работы в Московском областном ТЮЗе: коллектив, техническая база, атмосфера?
Мне очень нравится работать в этом театре – прекрасная труппа, ребята с полной самоотдачей бросаются во все эксперименты. Начало спектакля мы придумывали этюдным методом, который, насколько я понимаю, не очень принят в этом театре, я тоже не совсем им владею. Мы вернулись к истокам, к тому, чему нас учили на первом курсе театрального института– мы показывали этюды и по крупицам составляли начало спектакля. Обычно я придумываю каждую мизансцену будущего мюзикла заранее и к моменту репетиций чётко знаю, что и когда будет происходить. А здесь было общее понимание того, что происходит, но то, как это происходит, мы придумывали на месте – это рождалось непосредственно в репетициях, что для музыкального театра является редкостью.
На какую целевую аудиторию рассчитан спектакль? Чем он будет интересен взрослым?
Наш спектакль – попытка восстановить справедливость и пойти в ту сторону, в которую изначально вёл своих читателей автор: в сторону размышлений о том, что есть Любовь, Жизнь и… Смерть… Уверен, что наши маленькие зрители увидят добрую историю о Мальчике, который дружит с феями и летает, когда думает о хорошем, а вот их родители, надеюсь, зададутся вопросами: «А что такое вечное детство, при каких обстоятельствах человек остаётся вечно молодым и хороша ли эта «вечная молодость» на самом деле?». Мы не даём ответов на эти вопросы и не берёмся судить. Мы только лишь по-своему пересказываем историю, которую когда-то давно рассказал всему миру шотландский драматург и писатель Джеймс Мэтью Барри.
Что чувствуете накануне премьеры? Какую главную мысль, по Вашему мнению, доносит до зрителей мюзикл «Питер Пэн»?
Как обычно перед премьерой велико волнение, очень хочется, чтобы всё получилось, чтобы все наши идеи дошли до зрителя. А главная мысль «Питера Пэна» и нашего спектакля: «Не взрослейте! Это ловушка!».
Поделитесь ближайшими творческими планами, над чем работаете сейчас.
После премьеры «Питера Пэна» я приступаю к плотной подготовке, а затем к съёмкам музыкального кинофильма «Счастье моё» о фронтовой бригаде артистов во время Великой Отечественной войны. Где-то на полгода мне придётся отвлечься от театра, хотя забыть про него, конечно, не получится. В октябре следующего года состоится премьера мюзикла «Иисус Христос Суперзвезда», которая, к сожалению, а, может быть, и к счастью, пройдёт не в Москве, а в очень хорошем музыкальном театре города Ростов.
Три года назад в Москве был показан мюзикл «История любви», премьера которого состоялась во Владикавказе. Не планируются ли в столице вновь показы этого трогательного спектакля?
«История любви» – очень хороший спектакль, который все его создатели и участники любят, до сих вспоминают о нём с большой теплотой в сердце, но, к сожалению, этот спектакль не вернётся.
Любителям жанра мюзикла очень полюбился спектакль «Гордость и предубеждение», который был поставлен на сцене МХТ им. Чехова, но, к сожалению, сейчас он исчез из репертуара. Нет ли планов восстановить эту постановку на сцене какого-нибудь другого театра?
Со сменой художественного руководителя Московского художественного театра поменялась политика театра, в первую очередь, это коснулось репертуарной политики. Замечательный режиссёр Сергей Женовач считает, что театру нужно идти по пути классического русского драматического театра, он, безусловно, вправе как художественный руководитель выбирать направление развития театра. Поэтому на сцену МХТ им. Чехова «Гордость и предубеждение» не вернётся, а восстанавливать на другой сцене этот спектакль, сделанный под конкретных артистов и конкретный театр, мне бы не хотелось.
21 ноября отмечался всемирный день телевидения – в Вашем профессиональном портфолио есть опыт телевизионной режиссуры. Расскажите в нескольких словах: чем он Вам интересен?
В моём творческом багаже есть и шоу «Танцы со звёздами», и прекрасный проект «Синяя птица», который я очень люблю. Недавно состоялись съёмки финала сезона «Синей птицы». Я с удовольствием работаю на телевидении, считаю эту работу очень важной и нужной, в первую очередь потому, что она помогает мобилизоваться и быстро реагировать. Эти навыки оказываются полезными и необходимыми в работе на сцене.
Успеваете ли в таком плотном графике смотреть спектакли коллег. Если да, что из премьер этого года в жанре мюзикла особенно понравилось?
Я стараюсь выбираться к коллегам на спектакли. Мюзиклы стараюсь посмотреть либо в Нью-Йорке, либо в Лондоне, также в мае этого года с удовольствием посмотрел в Мюнхене мюзикл «Амели». Из последнего, что я видел у соотечественников, мне очень понравился дипломный спектакль «Последний звонок» в мастерской Лики Руллы в постановке Антона Музыкантского. Очень честная, одновременно простая и непростая история, сыгранная в спортзале, меня вдохновила. Также недавно я посмотрел небольшой мюзикл «Маленький магазинчик ужасов», сделанный независимой «Продюсерской компанией Николая Забелина»»Мне импонирует такой профессиональный подход: преодолеть множество трудностей, самостоятельно найти помещение, собрать труппу и показать настоящий бродвейский спектакль, с качественным звуком, хорошим светом, с прекрасными артистами в главных ролях. В этом спектакле участвуют две артистки-обладательницы «Золотой маски». Как создателям удалось их заманить в проект, не понятно, но получилось великолепно.
У Вас, как у каждого режиссёра, безусловно, есть свой уникальный почерк, но при этом Вам от спектакля к спектаклю удаётся не повторяться, а находить новые грани и стили. Что Вас вдохновляет?
Перед премьерой «Питера Пэна» я поехал в Лондон за вдохновением – посещал театры, смотрел спектакли. Я убеждён, что смотреть нужно много и разного: и большие спектакли, и маленькой формы, и классические мюзиклы, и наоборот, современные. Я ходил по музеям, гулял по улицам и «слушал» город. К сожалению, в Москве у меня нет возможности просто погулять – с головой накрывает работа, динамика жизни. Когда ты оторван от своего привычного быта, есть возможность в какой-то момент остановиться, не бежать за результатом, а оказаться в процессе созерцания.
Символично, что в заголовок этого интервью легла фраза Алексея: «Не взрослейте! Это ловушка!» Только людям, которые сохранили в глубине души и сердца наивного и непосредственного ребёнка, подвластно поставить такой спектакль, как «Питер Пэн».
Автор: Юлия Бурулева
