Ноэл Пирс Кауард, британский писатель, режиссёр, актёр и композитор, заслужил в англоязычном мире титул «великого» ещё при жизни. По его произведениям ставили спектакли на Бродвее и снимали фильмы в Голливуде, его именем назван театр в Лондоне, а его личную жизнь вполне можно было бы считать скандальной по меркам прошлого века. «Настоящая комедия» во многом автобиографична, и критики прочли в ней творческое кредо Кауарда. В своё время драматург играл главного героя в одной из постановок комедии и, похоже, всерьёз задумывался об эфемерной красоте звёзд.
Гарри Эссендайн – селебрити: успешный, востребованный и суперпопулярный театральный актёр, герой светских хроник и просто очаровашка. Его – богемного шута и харизматичного бонвивана – хотят буквально все: наивные старлетки и провинциальные графоманы, старые друзья и мимолётные знакомые, агенты и продюсеры, женщины и мужчины. Лондонскую квартиру Гарри вечно переполняют люди, письма, звонки и интриги.
Красивую жизнь Гарри на сцене лондонского театра Old Vic режиссирует Мэтью Уорчас, а воплощает Эндрю Скотт в полную светосилу своего таланта. Давно замечено: технические специалисты проекта TheatreHD по ходу трансляции умеют менять общие планы на клоуз-апы именно тогда, когда это нужно. А в данной постановке крупные планы – отдельное удовольствие, ведь жанровый приём «театр в театре» во многом складывается из мимической чрезмерности, переигрывания, утрированной манеры исполнения. С виртуозной артистичностью и безошибочной органикой Скотт играет актёра, чья жизненная драма состоит в том, что границ между игрой и жизнью, театром и не-театром для него больше не существует.
Велеречивые интонации, напыщенный слог и пафос богатого литературного языка, широкие жесты и говорящие взгляды – в этом весь Гарри Эссендайн. В режиме самолюбования он легко сбивается с обычной речи на декламацию, манипулирует собеседником с помощью многозначительных игровых пауз, а на слове «сердце» театрально прижимает руки к левой части груди. Он бесит как капризный избалованный нарцисс, но восхищает и притягивает как поцелованный богом гений.
И вызывает сочувствие как человек-парадокс: он устал от постоянных интервенций, но страдает в одиночестве, в присутствии зрителей ему тесно, а в пустом зале – скучно. Бесцеремонно вторгаясь в его личное пространство, бывшая жена, личный ассистент, менеджер и даже камердинер учат, «лечат» и отчитывают Гарри, обвиняют в неумении жить «нормально» и принимают за него важные решения. Но стоит им всем наконец уйти, как Гарри впадает в депрессию и, кажется, бродит по квартире в поисках пистолета.
По мере того как дом снова заполняется людьми и все по очереди признаются в любви хозяину дома, становится ясно: увы, это любовь по расчёту. Великий Эссендайн – «золотая антилопа», фабрика возможностей, славы и звонких монет. Истинный (и иногда плохо скрываемый) мотив толпы поклонников – собственная выгода, открывающиеся перспективы, «благополучие фирмы».
Словно защищаясь от расчётливой взрослости этого мира, главный герой пускает слезу и признаётся: «На самом деле я маленький мальчик», но снова неясно, это очередной образ или реальный крик о помощи? Эндрю Скотт таким и показывает Гарри: сорокалетний Питер Пэн на грани нервного срыва, неуправляемый анфан-террибль (‘idiot child’), скандальная звезда, но вместе с тем – далёкая планета с толпой спутников на орбите, податливая кукла-шут, уставший арлекин, который потерял ключи от дома и ошибся номером.
Кауард наполняет пьесу забавными персонажами, остроумными репликами и действительно смешными шутками. В ней есть все атрибуты классической комедии положений – пикантные ситуации, чемоданы, телефонные звонки с «зашифрованной» информацией, потайные комнаты для незваных гостей и даже каноническая седая леди в инвалидной коляске. Всё отлично работает, чтобы подсластить эту в общем-то печальную историю.
Двойственность заложена в драматургию изначально: первое авторское название пьесы – Sweet sorrow. Сладко быть желанным, богатым и знаменитым, печально быть одиноким и обманутым. Одно без другого невозможно, как невозможен спутник планеты без самой планеты. Кстати, любительская астрономия (не в пьесе, а вообще) неплохо объясняет феномен селебрити. Одинокая яркая звезда, преодолевая мрак и холод космоса, шлёт свет на Землю. К звезде обращены пытливые линзы телескопов: они ждут звездопада, чтобы загадать желание. Звезда падает и сгорает, озаряя небо, и в её блеске сияет всё. Даже мусор.
