Небольшой рассказ Достоевского «Бобок» – фантастическая история о путешествии пьяницы-литератора по лабиринтам загробной жизни. Нечаянно прикорнув на кладбище, Иван Иваныч попал на «прощальную вечеринку» покойников, которые окончательно отбросили рамки мирских приличий. Эту историю, которая так и просится на сцену, Достоевский написал вовсе не с целью позабавить читателя. «Бобок» – исследование человеческой сущности и процесса ее деградации.
Тем не менее, поначалу все кажется смешной детской страшилкой, знакомой всем по пионерским лагерям, походам, да и просто ночевкам с друзьями. В небольшом пространстве экспериментальной сцены Театра Армии царит тьма, которую то и дело прорезает луч фонарика, в свете которого появляются то испуганное лицо Иван Иваныча, то ухмыляющиеся лица покойников. «Вот сейчас мы побоимся» – с восторгом думает зритель, напрочь забывая о Достоевском.
Да и немудрено, ведь на сцене великолепная троица: Александр Макаров (одно фантастическое лицо), Дмитрий Оболонков (старуха) и Даниил Штейн (другая старуха). Пока на фантастическом лице отображается весь калейдоскоп эмоций, свойственный творческим людям (особенно подшофе), старухи «скачут» из одного тела в другое: генерал играет в преферанс с надворным советником, лавочник предъявляет счета барыне, молодой человек спорит какой из докторов лучше… На эту актерскую игру хочется смотреть если не бесконечно, то хотя бы пару часов. Но…
Но пришел режиссер и все испортил (это, конечно, шутка). Сергей Тонышев – режиссер талантливый, и он не мог ограничиться всего лишь комедийным хоррором. Поэтому в разгар кладбищенского кутежа на сцене появляются Алексей и Иван Карамазовы (Юрий Сазонов и Максим Чиков). Ритм и настроение спектакля меняются, и вот уже нет фривольных греховных бесед, братья ведут разговор серьезный и вечный: о вере и неверии, о Боге, о спасении души. Тишайший Алеша и взрывной Иван сталкиваются в поисках правды, которая все равно у каждого своя.
Старухи и пьющий литератор, однако, не покидают сцены, становясь молчаливыми свидетелями встречи братьев и воплощения ивановой поэмы «Великий инквизитор» (в лице актрисы Марии Шмаевич). На фоне библейских идей они остаются олицетворением всего земного, пусть и не праведного. Шаркая метлой или перетаскивая корзину с луком, они оказываются ближе и роднее, чем многомудрые «заоблачные» Карамазовы.
К слову, с луком в спектакле происходит забавная история. Точнее, не в спектакле, а в сознании зрителя. Когда Иван Карамазов яростно откусывает луковицу, зритель «выпадает» из действия, думая только об актере, о том, что происходит у него во рту, и каково теперь его партнерам. Задуманная аллегория испаряется, чего нельзя сказать о впечатляющем запахе. Кстати, идти на спектакль голодным вообще не стоит, великолепные старухи с таким наслаждением едят хлеб с вареньем, что урчание животов зрителей заглушает диалоги.
Тем же, кто сыт земным, но голоден духовно, увидеть спектакль стоит. Редко когда удается получить столько совершенно разных впечатлений от одной постановки.
