«Снимается кино», – думаешь, заходя в Малый зал Электротеатра Станиславский, где сейчас должны играть спектакль «Кошка на раскалённой крыше» по пьесе Теннесси Уильямса. Обстановка будто на съёмочной площадке: стоит павильон, в котором создано пространство дома – места действия, а около него настоящая гримёрка, камера, стульчик режиссёра, брошенным лежит ручной мегафон, сверху висят экраны. И вот начинается действие, будто по команде раздаются аплодисменты, а про себя произносишь: «Мотор! Камера!».
Зритель наблюдает за съёмкой фильма, в котором не делают дублей, а снимают всё один раз и сразу. В этом процессе присутствуют привычные для съёмочной площадки действия: нужен крупный план – оператор подойдёт вплотную к актёру, нужно переодеть актрису – на сцену выйдет гримёр, нужен зрительский смех – он раздастся из ниоткуда… У зеркала в гримёрке актрису ожидает элегантный букет цветов, а подсветка зеркала напоминает свет софитов. Исполнительница главной роли Ольга Бынкова выглядит как голливудская дива.
Итак, мы переносимся в Америку в середину XX века. Это подчёркивают и костюмы, и обстановка дома, где обитают герои. В этом доме слишком много лжи. Поговорить на чистоту здесь не могу ни муж с женой, ни родные братья, ни невестка со свекровью. Здесь даже тяжело больному человеку не могут сказать о том, что он умирает. Никто не хочет смотреть правде в глаза, и поэтому один герой спивается, второй планирует пуститься во все тяжкие, третий за спиной у всех плетёт интриги.
Режиссёр Полина Fractall выбросила из пьесы Теннесси Уильямса второстепенных персонажей, оставив в действии лишь три супружеские пары: пожилых родителей (Алексей Шейнин и Татьяна Ухарова) и их сыновей Брика (Фёдор Борисенко) и Гупера (Александр Синюков) с супругами (Ольга Бынкова и Анна Антосик). Кризис в браке Брика волнует всю семью. Понять, что происходит, хотят родители. Алкоголизм и бездетность Брика становятся поводом для насмешек со стороны Гупера и его жены, ожидающих уже шестого ребёнка. К этому добавляется смертельная болезнь главы семейства и неизбежная делёжка наследства.
Художник Варвара Тимофеева, представив сценическое пространство, столь кинематографично, позволила героям существовать «в кадре» и вне его. Находясь в доме-павильоне они играют, держат лицо, кому-то и что-то доказывают. Не зря все массовые сцены происходят в этой части площадки. Выходя «из кадра», герой может стать самим собой – всплакнуть от отчаяния или помолчать в тишине. «Вне кадра» также случается долгий и откровенный разговор отца и сына, при том, что в жизни они никогда по-настоящему не разговаривали.
Тут каждый устал от фальши, но чтобы отказаться от неё нужно либо посмотреть в лицо смерти, либо едва ни уничтожить всё, что есть дорогого в жизни. Узнать правду порой горько и больно, но время лечит, и в жизни ещё можно что-то успеть. И финал спектакля, где Брик с Маргарет остаются наедине, рассуждая о будущем ребёнке, даёт надежду.
