Перед каждым спектаклем Николай Коляда выходит к зрителям. Что он скажет, никогда не угадаешь: это может быть смешная история из гастрольной жизни, рассказ о театре или тайна написания пьесы. «Большая советская энциклопедия» началась с предыстории.
Не дословно, но близко к тексту : «К нам в театр часто звонят люди, которые хотят отдать какие-то вещи, оставшиеся после смерти родных. Это может быть что угодно : одежда, книги, утварь, все, что может пригодиться в качестве реквизита. Мы никогда не отказываемся, эти вещи будут жить в театре, сохраняя память о своих хозяевах. Однажды я поехал по такому приглашению и среди собранных уже вещей обнаружил чемодан. Открыл его, а там платье и записка «в гроб». Говорю: «Что это?», а мне отвечают : «Ну, это бабушка приготовила, чтобы ее в этом похоронили». Я спросил, почему же этого не сделали? А они : «А какая разница? Ей-то уже все равно». Ничего я тогда не взял в этой квартире. Пришел домой, поплакал, и написал пьесу».
В квартире умершей женщины встречаются трое: Вера (Алиса Кравцова) – социальный работник, ухаживающий за стариками, Вика (Василина Маковцева) – дальняя родственница покойной и Артем (Мурад Халимбеков) – случайный командировочный. Пока Вера наводит порядок, перед тем как квартира перейдет в собственность социальной службы, Вика пытается найти бриллианты, в наличии которых она абсолютно уверена. Но все, что, по словам Веры, завещала Вике старушка – большая советская энциклопедия.
Три персонажа просты до крайности. Вика, изображающая светскую модницу, на самом деле учительница младших классов, озверевшая от нищеты и неустроенности, и мечтающая только о деньгах, как способе вырваться из опостылевшей жизни. Артем – Казанова местного пошиба, тоже не дурак получить что-нибудь, не прилагая усилий.
Вера – деревенская девочка, приехавшая на заработки. В силу своего происхождения она не чурается тяжелой работы, и не считает зазорным обустраивать свой быт вещами умерших людей. По сравнению с Викой и Артемом, Вера – немного не от мира сего.
Взрослая женщина с двумя детскими косичками, в жутких хлопчатобумажных спущенных колготках и допотопных очках, перемотанных изолентой, она беспрестанно говорит, пересыпая свою речь пословицами, детскими стишками и песенками, историями из своей и чужой жизни и раздражающей деревенской философией. Но если Вика и Артем на протяжении спектакля так и останутся Викой и Артемом, то Вера вывернет наизнанку все смыслы и все представления о ней, как она выворачивает наизнанку одежду, чтобы, согласно примете, найти путь.
Начатый с перебранок, дурацких и смешных ситуаций, приземленных донельзя персонажей, спектакль в какой-то момент неожиданно меняет интонацию и превращается в тончайшее полотно, на котором Алиса Кравцова (Вера) рисует жизнь и смерть, Бога и веру, любовь и одиночество.
Рисует со всей силой своего невероятного таланта, уходя от монолога к молитве, молитве для всех и за всех. Нелепая девочка, чучело огородное, на ваших глазах становится самым прекрасным существом в мире, созданием небесной красоты, олицетворением добра и милосердия. Грубоватая и диковатая женщина из социальной службы исчезает, и остается только проводник. Спутник для одиноких, потерянных людей, не имеющих сил побороть страх смерти. Алиса-Вера обладает даром изгонять этот страх, хотя, возможно, она об этом и не знает.
Роль настолько идеально проработана, что нельзя понять кто же эта девочка: блаженная, чья болтовня обладает успокаивающим эффектом, или разумный человек, осознающий свое призвание и способности, но прячущийся под маской юродивого, или просто маленькая девочка, тоскующая по маме. А может быть она – посланник свыше, призванный не только защитить слабых, но и заставить человека задуматься о выборе между «бриллиантами» и жизнями тех, кто рядом. Задуматься, пока еще не поздно…
В любой энциклопедии есть ответы на огромное количество вопросов, но в ней ничего не сказано о том почему спектакль «Большая советская энциклопедия» не похож ни на один из множества спектаклей Николая Коляды, как Алиса Кравцова превратила монолог в молитву, а печаль в радость, и почему ощущения от самого прекрасного, что ты увидел, так трудно облечь в слова.
